Многие знают, что в 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла «Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него». Менее известно, что в «Конвенции» был впервые использован неологизм «геноцид» и что создателем его (так же, как и инициатором концепции геноцида как преступления, нарушающего нормы международного права) был американский юрист еврейского происхождения Рафаэль Лемкин. Слово «геноцид» прижилось во многих языках благодаря прозрачной этимологии: компонент «ген-», означающий «народ», «нация» (ср. генофонд, генеалогия), взят из греческого языка; компонент «-цид», имеющий значение «убийство» (ср. пестицид, суицид), взят из латыни; сложенные вместе они создают лексему «геноцид», то есть «уничтожение народа».

Рафаэль Лемкин родился на северо-западной окраине Российской империи – в Волковысском уезде Гродненской губернии. Семья сохраняла традиционный еврейский уклад, ребенком Рафаэль ходил в хедер, в школьные годы брал частные уроки «живого иврита» (и полюбил его так, что в 1926 г издал во Львове поэму Х. Н. Бялика «Ноа и Маринка» в своем переводе с иврита на польский язык). Кроме того, мать, владевшая многими языками, с детства учила его европейским языкам и прививала любовь к русской и польской литературе. В 1910-е годы Лемкины переехали в уездный город Волковыск, претерпевший в годы Первой мировой войны и Польского похода немецкую, польскую, красноармейскую и снова польскую оккупацию. В 1920 г. Волковыск стал польским городом (в 1939 г. его вернули в состав Белорусской ССР), а его жители – польскими гражданами. В том же году Рафаэль Лемкин поступил во Львовский университет на филологическое отделение, начал изучать арабский и санскрит, но через год перешел на юридический факультет.

Годы спустя он написал в «Автобиографии», что в юриспруденцию его толкнуло дело турецкого армянина Согомона Техлиряна, убившего при свете дня в Берлине бывшего министра внутренних дел Турции Мехмеда Талат (известного также как Талат Паша), в свое время инициатора и организатора массового истребления армян. Перед судом стояла дилемма: с одной стороны, невозможность оправдать убийцу; с другой стороны, нежелание приговорить к смерти мстителя за уничтожение своего народа. Суд оправдал Техлиряна на основании «временного помрачения сознания». Именно тогда Лемкин и задался вопросами «Почему убийство одного считается преступлением? Почему убийство миллионов считается меньшим преступлением, чем убийство одного? Почему нет международного закона, применяющего моральные критерии в случаях уничтожения нации, расы, религиозной группы?» Пройдет чуть больше десяти лет, и юрист Рафаэль Лемкин начнет добиваться того, чтобы появился международный закон о наказании за геноцид мирного населения.

Учился Рафаэль Лемкин на юридическом факультет с перерывами – то брал курс философии в Гейдельбергском университете, то становился слушателем в Берлинском университете, то шлифовал свой французский в Париже, но в 1926 г. он закончил alma mater со степенью доктора правоведения и в том же году перебрался в Варшаву, чтобы специализироваться в уголовном и коммерческом праве. В 1927 г. он занял место секретаря Варшавского апелляционного суда, а в 1929 г. стал заместителем прокурора в Брежанском окружном суде (с 1939 г. Бережаны – украинский город), а затем в Варшавском окружном суде. Помимо этого, он был секретарем комиссии по кодификации законов Польской республики и представлял страну в международном комитете по правовым вопросам при Лиге Наций. Он также читал курс брачного права в еврейской семинарии, где обучали религиозным и светским наукам (и среди его слушателей был будущий писатель Исаак Башевис Зингер, лауреат Нобелевский премии по литературе 1978 года), и активно участвовал в создании двух энциклопедий – 27-митомной уголовного права (1933–1939) и однотомной финансовой (1936). С начала 1930-х годов политический климат во многих европейских странах начал ощутимо меняться. В Польше правительство отказалось соблюдать договор о правах национальных меньшинств, принятый на Парижской мирной конференции 1919 года и гарантированный Лигой Наций. В Германии тем временем Гитлер был избран рейхсканцлером, и из страны начался исход евреев.

Вероятно, в этой атмосфере у Лемкина и возникла мысль о необходимости законодательным путем предотвратить преследования, основанные на расовых и религиозных принципах. К конференции по унификации криминального законодательства, запланированной на 14–20 октября 1933 г. в Мадриде, Лемкин приготовил доклад, в котором предлагал рассматривать в рамках международного законодательства два вида преступных акций, практикуемых во многих странах, а именно варварство, формами проявления которого являются резня, погромы и/или экономическая дискриминация этнических, социальных или религиозных групп; и вандализм, выражающийся в уничтожении или разорении культурных и художественных ценностей.

В традициях времени текст доклада опубликовали задолго до начала конференции на французском, немецком и английском языках, и почти тотчас же Лемкину передали по телефону, что министр юстиции Польши советует ему не присутствовать на мадридской конференции. Следом появилась статья в пронационалистической «Газете Варшавской», обвиняющая Лемкина в намеренном оскорблении немецкого народа, в то время как польские дипломаты работают над подписанием с Германией пакта о ненападении. В ответ Лемкин опубликовал в октябрьском номере львовского журнала «Голос права» – единственном правоведческом органе страны – текст своего несостоявшегося доклада на польском языке. За этим пришел конец его государственной службе. Обсуждения доклада на конференции не состоялось.

Рафаэль Лемкин открыл частную юридическую практику, обогатившую его уникальным опытом в работе с международными коммерческими структурами. В это время Лемкин, как тысячи беженцев из оккупированной нацистами и большевиками Польши, нашел временное прибежище в Каунасе, в то время столице еще никем не захваченной Литвы. В конце 1939 г. он получил приглашение читать курс по международному финансовому праву в Стокгольмском университете, а вместе с ним и рабочую визу в Швецию.

В начале 1941 г. Лемкину предложили место профессора в юридической школе университета имени Дюка (штат Северная Каролина, США). Получив советскую и японскую транзитные визы (вся Европа уже была под Гитлером), он проехал весь Союз от Ленинграда до Владивостока, перебрался в Японию, на японском пароходе пересек Тихий океан и прибыл в Новый Свет в апреле 1941 года. В этот год Лемкин успел завершить начатую еще в 1932 году в Варшаве совместную работу с профессором Макдермоттом по изданию на английском языке польского уголовного кодекса и опубликовал несколько статей по криминалистике. Но больше всего времени он уделял своей «коллекции» – нацистским декретам и постановлениям, введенным на оккупированных и аннексированных землях. Он начал их собирать еще в Польше, Литве и Швеции и продолжал пополнять в 1941–1942 г.г. в Америке. Уверенный в их непреходящей ценности, Лемкин подал идею создать центр документации оккупационных декретов в Библиотеке Конгресса.

Его opus magnum «Правление государств оси в оккупированной Европе. Законы оккупации. Анализ правления. Предложения по возмещению нанесенного ущерба» появился в книжных магазинах в ноябре 1944 г.

 

Лемкин много времени проводил в Англии и Европе. Летом 1946 г. он оказался в Германии, в составе группы, инспектирующей военные суды, побывал в лагерях для перемещенных лиц, собрал новые доказательства геноцида (такие как похищение детей, насильственное предотвращение деторождения). В августе 1946 г. он выступил на конференции международной ассоциации юристов в Кембридже с докладом о необходимости вписать преступление геноцида в международное право. Встретили его предложение так же безучастно, как и на мадридской конференции в 1933 г. В сентябре 1946 г. Лемкин присутствовал в Париже на подписании мирного договора между державами-победительницами и странами-сателлитами гитлеровской коалиции, где вновь предлагал ввести в договор положение о том, что устроители геноцида в каждой отдельно взятой стране должны нести ответственность в рамках криминального законодательства этой страны. Присутствующие смотрели на него как на помеху, а американский представитель сказал ему по-свойски: «Вы, что, газет не читаете? Мы тут и без геноцида от советских осатанели».

У Лемкина оставалась еще надежда на Нюрнбергский процесс (начался 20 ноября 1945 г.), где в выступлениях американских и британских государственных обвинителей не раз говорилось о «геноциде». Но Нюрнбергский трибунал действовал на основании лондонского постановления, подписанного СССР, Британией и США в день победы над Германией, оговаривавшего, как вести послевоенный суд над военными преступниками и какие международные законы к ним применять. Соответственно, Нюрнбергский трибунал вынес приговоры за: 1) военные преступления, 2) преступления против мира и 3) преступления против человечества, а именно «убийства, уничтожение, порабощение, депортацию и другие бесчеловечные акты против гражданского населения, совершенные до или во время войны, а также преследования на политической, расовой или религиозной основе». О геноциде в приговоре не упоминалось – этой концепции еще не было в международном законодательстве.

Такой исход Лемкина огорчил, и, вернувшись в Вашингтон, он принял решение: самому представить геноцид на рассмотрение ООН. В октябре 1946 г. ООН исполнился всего год, организация находилась в процессе роста и формирования и была готова услышать многих о том, как обеспечить сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера. Позднее директор Комиссии по правам человека ООН вспоминал о Лемкине: «Никогда в истории ООН никто индивидуально не вел подобную обработку делегатов ООН. Его можно было встретить повсюду… и по всеобщему наблюдению, он пользовался такими привилегиями, которых никогда не бывало у частных лиц». Лемкин хотя и разговаривал со всеми, но спонсоров искал не среди европейских стран, а в странах Латинской Америки и далекой Индии. В итоге спонсором предложения о геноциде выступила делегация Кубы, а коспонсором – делегация Индии при массовой поддержке большинства стран. 11 декабря 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, в которой геноцид был объявлен международным преступлением, и просила юридический отдел ООН подготовить развернутый проект конвенции о предупреждении геноцида к следующей сессии Генеральной Ассамблеи.

В мае 1947 г. генеральный секретарь ООН Трюгве Хальвдан Ли (норвежец) пригласил Лемкина и двух других юристов-международников, профессора Доннедье де Вабра из Франции и профессора Веспасиана Пелла из Румынии, подготовить текст конвенции о геноциде. Все трое были знакомы с 1930-х г., более того, Рафаэль Лемкин считал их своими наставниками, но совместная работа в Нью-Йорке давалась всем с большим трудом. Обоюдным было только решение переписать основной материал о геноциде из книги и статей Лемкина на эту тему. В остальном согласия не было. Например, Рафаэль Лемкин хотел включить в проект, кроме физического геноцида, еще и культурный геноцид (то есть уничтожение или похищение книг, культурных и религиозных ценностей, уничтожение национальной интеллигенции, запрет на употребление родного языка, изъятие детей из преследуемой группы и передача их в другие группы населения), де Вабр и Пелла не принимали этой концепции и оставляли решение за Генеральной Ассамблеей. Лемкин, в свою очередь, возражал против идеи «геноцид политических групп» на том основании, что политические группы не имеют того постоянства и преемственности, как расовые, национальные и религиозные группы.

3 марта 1948 г. в ООН состоялось первое слушание рабочего варианта конвенции о геноциде, на котором большинством голосов убрали из текста «культурный геноцид» и добавили «геноцид политических групп». 9 декабря 1948 г., на пленарном заседании в Париже Генеральная Ассамблея ООН утвердила «Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» и предложила ее всем странам-участницам ООН для подписания и ратификации или присоединения. К октябрю 1950 г. двадцать стран, подписавших конвенцию, ее ратифицировали, и 12 января 1951 г. она вступила в силу.

Все делегаты ООН помнили, что Рафаэль Лемкин был инициатором и неуемным двигателем этой конвенции. Куба вручила ему в 1950 г. высшую награду страны – крест Карлоса Мануэль де Сеспедеса; конгресс американских евреев присудил ему в 1951 г. премию Стефана Вайза; ФРГ наградила его в 1955 г. орденом «За высокие заслуги»; коллеги-юристы в 1950, 1951, 1952, 1955 г.г. выдвигали его кандидатуру на Нобелевскую премию мира. Меньше всех радовался победе сам Лемкин. Он был в отчаянии от того, что американский Сенат отказывался ратифицировать Конвенцию, хорошо понимая, что без участия США она останется безжизненной. И оказался прав: США ратифицировали Конвенцию в 1988 г., и только в 1990-е она стала применяться на практике: суд над устроителями геноцида хорватов и мусульман в Югославии и тутси в Руанде.

Лемкин считал своим поражением и то, что в Конвенции не упоминался «культурный геноцид». Он считал, что во многих случаях «культурный геноцид» предшествует варварскому истреблению этнических, национальных или религиозных групп. «Культурный геноцид» должен был получить многоаспектное освещение в книге «История геноцида», над которой он начал работать в 1950-е. В 1958 г. Рафаэль Лемкин заключил договор с издательством и начал писать «Автобиографию». Воспоминания его увлекали, заряжали новой энергией, работа шла быстро…и оборвалась мгновенно – он скончался от сердечного приступа 28 августа 1959 г. Хоронила его еврейская община Нью-Йорка: у Лемкина никогда не было своей семьи. На его надгробной плите выбиты слова:

«Д-р Рафаэль Лемкин (1900–1959), отец Конвенции о предупреждении преступления геноцида».

Опубликовано: “Заметки по еврейской истории” (сетевой журнал), № 11(114), июль 2009.

 

 

Результаты опроса, проведенного Агентством Европейского союза по основным правам (FRA) и опубликованного на сайте этой структуры в понедельник, 10 декабря, свидетельствуют: треть евреев, проживающих в двенадцати европейских странах, избегают посещать еврейские мероприятия и объекты инфраструктуры – из страха перед растущим антисемитизмом.

Данное исследование проводилось, в том числе, в Бельгии, Великобритании, Германии, Франции, Венгрии, Италии, Латвии и Швеции, где проживают около 90% еврейского населения ЕС.

Каждый третий из опрошенных социологами признался, что обдумывает возможность эмиграции, а более четверти респондентов утверждали, что пострадали от антисемитизма. В 2012 году из 6.000 респондентов аналогичного опроса жертвами антисемитов становился, по их словам, каждый пятый.

В ходе нынешнего опроса 75% британских евреев заявили, что считают антисемитизм “большой проблемой” – в 2012 году таких насчитывалось лишь 48%. В Германии этот показатель возрос за аналогичный период с 62% до 85%, в Швеции – с 60% до 82%.

“Этот отчет демонстрирует неприемлемо усилившийся уровень давления и злоупотреблений, которые евреи испытывают сегодня в Европе. Они ощущают, что, несмотря на приверженность европейских лидеров борьбе с антисемитизмом, ситуация продолжает усугубляться” – так прокомментировал эти данные президент Европейского еврейского конгресса (ЕЕК) Моше Кантор.

Совет ЕС одобрил Декларацию о борьбе с антисемитизмом, укреплении безопасности и усилении защиты еврейских институтов Европы, пишет Newsru.co.il.

В документе содержится признание в том, что ряд еврейских общин европейского континента все чаще становятся мишенями для атак террористов, а этническая ненависть и антисемитизм по-прежнему широко распространены в мире. Это подтверждается данными доклада Fundamental Rights Agency от 2018 года, который будет опубликован сегодня, 7 декабря.

Декларация требует от стран Европы разработать и реализовать единую стратегию борьбы со всеми формами антисемитизма, расизма и ксенофобии, а также радикализации и экстремизма, и усилить охрану еврейских объектов и еврейских общин.

Первый вице-президент Еврокомиссии Франс Тиммерманс и комиссар по вопросам правосудия, потребителей и гендерного равенства Вера Журова приветствовали этот документ: «Во времена всплеска антисемитизма единогласное принятие Декларации о борьбе с этим явлением посылают важный сигнал еврейской общине: ЕС в целом и каждое из государств обязуются гарантировать их безопасность и благополучие».

«Мы объединим наши усилия на европейском и национальном уровнях, чтобы евреи могли планировать будущее для себя и своих детей в Европе. Именно для этого необходимо использовать единое определение антисемитизма, разработанного Международным альянсом в память о Холокосте, в качестве орудия борьбы», – говорится в совместном заявлении еврочиновников.

Уважаемые члены Еврейской общины Литвы,

Поздравляю вас с особым праздником! Прошло ровно 30 лет с того дня, когда впервые после Второй мировой войны евреи Литвы смогли вместе отметить Хануку. Тысячелетнюю традицию вернула группа по проведению и организации культурных мероприятий Общества культуры евреев Литвы.

Они вернули праздник Света и Свободы тогда, когда вся Литва стремилась к независимости и свободе. Это – победа света над тьмой. Это – победа свободы, к которой ведет вера, помогающая превозмочь насилие и притеснение.

Отрадно, что Еврейская община Литвы искренно сохраняет и пестует идентитет своего народа, развивает культурные и религиозные традиции, большое внимание уделяет детям и молодежи, заботится о членах своей общины, которым необходима помощь.

Благодаря вашей деятельности в Литве и в мире становится больше света, радости и веры. Спасибо вам за это.

Желаю удачи, новых свершений и светлого праздника!

 

Президент Литовской Республики

Даля Грибаускайте

Вильнюс, 2018

 

3 декабря еврейская община Шяуляйского края (ЕОШК) отметила 30-летие восстановления.

30 лет назад большинство членов нынешней общины отозвались на призыв инициативной группы шяуляйского отделения Саюдиса принять участие во встрече. В ней приняли участие около ста евреев города. Так была восстановлена еврейская община Шяуляй.

Перед началом праздничного концерта председатель общины Шяуляйского края Наум Глейзер поздравил всех с Ханукой и 30-летием восстановления общины, поблагодарил всех гостей, которые пришли разделить эту радость с членами ЕОШК.

С поздравлением к собравшимся обратился вице-мэр Шяуляй Й. Сартаускас, член Совета Еврейской общины Литвы Д. Тодесас, руководитель „Agapao reabilitacijos centras“  В. Карпов, директор Шяуляйской прогимназии С. Баранаускене, актеры Шяуляйского драматического театра А. Венцкус и С. Якубаускас, сыгравшие главные роли в спектаклях «Тевье молочник» и «Дибук».

В празднике также приняли участие представители русской, белорусской, украинской национальных общин. Они поздравили ЕОШК музыкальными и танцевальными номерами.

 

Кропание истории на потребу политической конъюнктуре. Так историк Альвидас Никжентайтис оценил принятую Сеймом декларацию, гласящую, что командир литовских партизан Адольфас Раманаускас-Ванагас был фактическим главой государства.

– Представители Комиссии исторической памяти государства и борьбы за свободу накануне голосования Сейма за декларацию признали, что мнения экспертов-консультантов разошлись. Что вы можете сказать по этому поводу? – спросил «Lietuvos rytas» А.Никжентайтиса.

– Среди экспертов были три историка – двое из Центра изучения геноцида и резистенции населения Литвы (LGGRTC) и я. Именно мнение историков было единым: для провозглашения Ванагаса главой государства слишком мало данных, они противоречивы и недостаточно обоснованы.

– Почему?

– Всё это изложено в материале, который историки представили в LGGRTC. Основных аргументов несколько. Во-первых, письмо, в котором говорилось о том, что Ванагас назначается преемником тогдашнего лидера Движения борьбы за свободу Литвы Йонаса Жемайтиса-Витаутаса, было перехвачено КГБ. Даже сам Ванагас на допросах признал, что слышал о своём назначении на место Витаутаса, но о том, что ему ещё присвоено и генеральское звание, он не знал.

С другой стороны, в 1952 году связь в партизанском движении в то время уже была нарушена критически, но большинство партизан всё равно свои действия координировали с Витаутасом, хотя он уже был болен. А сам Ванагас в то время ни в каких действиях участия не принимал, так как всё время в основном уделял заботам о безопасности семьи. Кроме того, Совет Движения, который должен был утвердить Ванагаса в качестве командующего, за это назначение не голосовал.

– Кем, в таком случае, следует считать Ванагаса? 

– Его можно именовать временно исполняющим обязанности руководителя Движения. Но гораздо важнее его действительная роль – он является символом Сопротивления, одним из главных его лиц.

– Вы возражали против провозглашения А.Раманаускаса-Ванагаса фактическим главой государства только из-за таких формальностей?

– Конечно, нет. Возможно, ещё более важным был спор о «подпольном государстве». Можем ли мы говорить о подпольном сопротивлении как о государстве? В историографии того периода такого понятия в этом регионе не существовало. Не считая Польши, сопротивление которой во время Второй мировой войны имело признаки государственности. Там не только вооруженные, но и гражданские структуры и, самое главное, – военное руководство подчинялось руководство политическому. Последним являлось правительство в изгнании, в Лондоне, а также президент. А в Литве этого не было.

– Так где же тогда было государство Литовское, если не в лесных бункерах? Ведь партизан можно воспринимать как легитимную власть Литвы.

– А как партизаны сами воспринимали себя? Разве они воспринимали себя как государство? Нет. Они воспринимали себя как тех, кто с оружием в руках законно противостоит оккупации, подготавливает почву для решающего момента, когда возникнет всеобщее восстание народа или он иным способом будет забрана власть, и только тогда будет восстановлено государство со всеми его атрибутами.

– Как же тогда в случае Ю.Жемайтисом-Витаутасом, который ранее был провозглашён президентом, фактическим главой государства?

– Историки критиковали и это провозглашение. Но он хотя бы действительно исполнял роль вождя. Между тем как аргументы в пользу Ванагаса – ещё более слабые. Я думаю, главная проблема заключается в том, что сами историки ещё не полностью определились с понятием и концепцией государства. А это фундаментальный вопрос, который, конечно, не является только теоретическим или академическим, он связан с аспектами идентичности, исторического сознания.

– Так почему, по вашему мнению, политики принимают такие документы касательно фактических лидеров государства?

– Всё это дело с партизанскими командирами затеяли консерваторы, которые таким способом хотели угодить своим спонсорам и осуществляли свою идеологическую политику. Вот и сейчас они предложили Ванагаса даже провозгласить президентом. В этом случае всё определяется тем, что Ванагас стал очень популярной исторической личностью.

Лидер «крестьян» Рамунас Карбаускис, который не участвовал даже в перезахоронении партизанского командира, решил «исправиться», предложив объявить его фактическим главой государства и так заработать очки.

Другие вели себя аналогичным образом. Вот историк по профессии, председатель комиссии Сейма Арунас Гумиляускас основывался на разъяснении Верховного суда, где Ванагас назван вождём партизан.

Хороший аргумент! А член Сейма П.Урбшис открыто заявил: «Вы, историки, можете и впредь говорить обо всём этом на ваших конференциях, а мы здесь примем политическое решение».

– Как вы это расцениваете?

– Это переписывание истории в угоду политической конъюнктуре. Это воображаемая, а не настоящая история. Такие решения компрометируют государство и общество, а отнюдь не укрепляют, не сплачивают, не делают их устойчивыми к пропаганде, как кое-кто считает.

Витаутас БРУВЕРИС, 

«Lietuvos rytas»

Первоисточник: Istoriko A. Nikžentaičio kirtis Seimui: „Tokie dalykai kompromituoja valstybę ir visuomenę“
Перевод Владимира ВАХМАНА, «Обзор»

* * *
Редакция “Обзора” благодарит Пинхоса Фридберга за предложение перевести с литовского языка на русский опубликованный выше материал.

В Еврейской общине (литваков) Литвы состоялась встреча-дискуссия «Миссия – граждане Литвы. Сибирь. Историческая память». Ее организовали ЕОЛ, Вильнюсская еврейская публичная библиотека и Благотворительный фонд Якова Бунки.

В рамках этого мероприятия была открыта выставка фотовыставка могил ссыльных из Литвы в Сибири: евреев, поляков, русских, литовцев. Экспозиция состоится из фотоснимков из архивов Литовского национального музея, Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы, фотографа Гинтаутаса Алякны и вдовы фотографа Юозаса Казлаускаса – Дали Казлаускене. Проект осуществлен при поддержке Департамента национальных меньшинств при Правительстве Литовской Республики.

Известный историк, доктор Виолета Даволюте представила свое исследование о ссылках 1941 г. Она отметила, что история евреев-ссыльных и еврейских политических заключенных в Литве, как и в других странах, почти не исследуется. На протяжении многих десятилетий культивируется созданный нацистами и литовскими националистами миф, что евреи — враги, евреи — это большевики, ссылавшие литовцев в Сибирь. По словам В. Даволюте, этот миф и лживые обвинения не были разрушены в советские годы, но никто не стремится опровергнуть эту мысль и в сегодняшней Литве. Напротив, ее пассивно поддерживают.

«В Сибирь были высланы около 3% всех литовских евреев. В процентном соотношении это самое большое число ссыльных из Литвы одной национальности. Большую часть всех ссыльных и репрессированных составляли интеллигенты, торговцы, промышленники, представители политических движений, лидеры добровольческих движений, боровшихся за независимость Литвы. Такое понятие, как ссыльные евреи, в литовском обществе почти забыто или же просто игнорируется, ссылки представляют лишь как трагедию литовского народа. Можно ли изменить такую трактовку истории? Думаю, что это возможно. Надо признать, что исследований в этом направлении не так много», – сказала историк.

Во встрече-дискуссии приняли участие председатель ЕОЛ Фаина Куклянски, директор Благотворительного фонда Я.Бунки Даумантас Лявас Тодесас, директор Вильнюсской еврейской публичной библиотеки Жильвинас Беляускас, историк Томас Балкялис, члены общины и академической общественности.

 

По случаю Хануки в Вильнюсской Хоральной синагоге была зажжена вторая ханукальная свеча. Как отметил раввин синагоги Шолом-Бер Крински, «Ханука – праздник света, свободы и победы. Когда евреи едины – это настоящий свет. Евреи Литвы должны быть вместе, вместе отмечать все наши праздники. Сила еврейского народа в его единстве».

Собравшихся поздравили глава Вильнюсской еврейской религиозной общины Симас (Шмуэль) Левин, председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Фаина Куклянски. В своем выступлении лидер литовских евреев поблагодарила раввина Крински и его супругу – реббецен Дину, за их самоотверженную работу. Ф. Куклянски принесла извинения семье раввина за имевшие место в прошлом разногласия и пожелала всем веселого праздника.

«Ханука напоминает нам о борьбе евреев за духовную свободу, за возможность чтить традиции предков. Мы живем в свободной Литве, и у нас есть возможность и право быть евреями и соблюдать наши традиции», – сказала председатель ЕОЛ.

Посол Израиля в Литве Амир Маймон поздравил всех с праздником и спел Ханукальную песню.

Мелодии в исполнении музыкантов Rakija Klezmer Orkestar не оставили равнодушными ни детей, ни взрослых: все участники праздника с большим удовольствием танцевали под зажигательные ритмы клезмерской музыки!

А завершился праздничный вечер в Вильнюсской Хоральной синагоге традиционными ханукальными угощениями – латкес (картофельные оладья) и пончики. Для маленьких участников праздника была подготовлена специальная программа с конкурсами, выступлением настоящих фокусников.

 

 

Воспоминаниями о праздновании первой Хануки в Еврейской общине Литвы в 1988 г. с нами поделилась Маша Гродникене.

После Второй мировой войны пережившие Холокост евреи Литвы отмечали Хануку дома. В 1987 г. было учреждено Общество культуры евреев Литвы, его председателем стал Эмануэлис Зингерис.

4 декабря 1988 г. евреи Литвы собрали средства для общей Хануки. Это был особенный праздник. В вильнюсском ресторане «Дайнава» собралась большая и красивая компания. Звучали песни на идиш, люди говорили на идиш. Праздничную программу подготовила группа культурных мероприятий Общества культуры евреев Литвы. На сцене выступали ансамбль «Fajerlach» и его руководители Гриша и Анна Кравец, этнографический ансамбль под управлением Амоса Трауба, эстрадный ансамбль евреев Каунаса. Вел концерт Хаим Гурвич. В празднике приняли участие 370 человек. Собравшихся поздравил председатель правления Литовского фонда культуры Чесловас Кудаба. Это был большой Ханукальный ужин с речами и концертом.

В это время в Литве началось движение за независимость и национальное самосознание «Саюдис». Литовские евреи из разных городов участвовали в нем. Каждый из нас ощущал воодушевление и волнительное счастье от того, что с Возрождением евреи Литвы вместе смогут отмечать большой праздник духовной победы – Хануку. Желающих было не счесть! Мест не хватало, попасть было невозможно. В то время в Литве было 17 тысяч евреев.

Через неделю, 11 декабря, в «Дайнаве» прошел второй Ханукальный вечер для взрослых с той же концертной программой. В нем приняли участие 400 человек. С торжественной речью на праздничном вечере выступил Альгимантас Чекуолис, он просил евреев не уезжать из Литвы, ведь начинается новая жизнь. В то время началась массовая Алия – репатриация в Израиль.

17 декабря во Дворце профсоюзов состоялась Ханука для детей. В ней приняли участие 500 ребятишек.

19 декабря 1988 г. было учреждено Клайпедское отделение евреев Литвы.

В Каунасском дворце профсоюзов прошел Ханукальный праздник евреев Каунаса, на нем выступил эстрадный ансамбль еврейской самодеятельности Дворца культуры. Там же – во Дворце профсоюзов, состоялось учредительное собрание Каунасского отделения Общества культуры евреев Литвы, избран совет. В этой встрече участвовали более 300 человек. Председателем был избран В. Елинас, позже – Маркас Зингерис.

В 1989 г. была учреждена Еврейская община Литвы. Председателем был избран Григорий Канович.

Евреи, создававшие свою общину, понимали, что одной культуры недостаточно. «Выяснилось, что общине необходима социальная опека, что мы обязаны позаботиться о тех, кому нужна помощь», – говорит Маша Гродникене, вспоминая все важнейшие моменты создания общины. Именно отец Маши – Соломонас Атамукас, был одним из тех, кто стоял у истоков возрождения евреев Литвы.

Социальную помощь оказывала Международная сионистская женская организация WIZO. Президентом литовского отделения стала Рахель Костанян. В работе отделения участвовало около 50-ти женщин. Социальная помощь евреям предоставлялась и в регионах. WIZO распределяла благотворительную помощь, заботясь о людях с недугом, больных, пенсионерах, нуждающихся.

Стал работать детский клуб «Илан». Им руководила София Зибуц. Ребята (сто и более человек) очень любили собираться в этом клубе, заниматься и играть. Когда С. Зибуц с семьей уехала в США, она попросила Машу Гродникене перенять руководство клубом. Надо отметить, что клуб «Илан» по-прежнему работает в Еврейской общине Литвы.

В это же время в Вильнюсе открылась воскресная еврейская школа. Ею тогда руководил Симас Левин. Еврейская интеллигенция, при поддержке литовских интеллектуалов, обратилась в государственные учреждения с предложением признать многовековую культуру евреев и ее значение для Литвы.

 

В Паневежисе прошла конференция, посвященная женщинам, которые внесли большой вклад в развитие культуры, образования, здравоохранения, промышленности не только этого города, но и всей Литвы.

В конференции принял участие председатель еврейской общины Паневежиса Геннадий Кофман. В своем докладе он представил исторические данные о деятельности известных еврейских женщин Паневежиса до 1940 г.: скульптора Марии Дилон, предпринимательниц Анны Кисиной и Леи Хазанене, общественной деятельницы, доктора Анны Мерене, врачей Паневежской еврейской больницы Мириам Тодесайте – Блатене, Зинаиды Куклянски, зубных врачей – Веры Дембене, Голды Израэлене, Любы Гурявичене, Хасье Фейгелене. Большое внимание было уделено и Организации еврейских женщин-эсперантисток Паневежиса, членом которой была дочь известного раввина Абрама Гринберга – Анна.

 

На старом еврейском кладбище Каунаса (район Гичюпис) была почтена память евреев-воинов Литовской армии. В церемонии приняли участие представители Каунасской еврейской общины, каунасцы, гости города.

Председатель Каунасской еврейской общины Герцас Жакас напомнил участникам памятного мероприятия исторические факты об участии евреев в борьбе за независимость Литвы в 1919 – 1920 г., служивших в рядах Литовской армии.

Глава общины жителей улицы 11 марта (Kovo 11-osios), доктор Раймундас Каминскас подчеркнул, что еврейские воины Литовской армии были самыми настоящими патриотами и активными гражданами Литвы. Р. Каминскас вручил главе еврейской общины Каунаса Г. Жакасу памятную медаль.

В мероприятии также приняли участие парламентарий Гедиминас Василяйскас, председатель украинской общины Каунаса Николай Денисенко, староста района Гичюпис Йоланта Жакявичене.

Старое Еврейское кладбище Каунаса было открыто в 1861 г. На нем похоронены не только известные общественные, культурные, политические и религиозные деятели, но и 14 воинов Литовской армии. Кладбище было закрыто в 1952 г.

 

 

Артем Кречетников 

Би-би-си

28 ноября 1948 года Сталин подписал секретное решение бюро Совета министров СССР: “Еврейский антифашистский комитет немедля распустить, органы печати этого комитета закрыть, дела комитета забрать”.

На следующий день оперативники МГБ обыскали и опечатали помещение.

Глава комитета, художественный руководитель Государственного еврейского театра Соломон Михоэлс к тому времени был мертв. Арестовали 17 из 20 членов президиума комитета, в том числе писателей Переца Маркиша, Льва Квитко, Семена Галкина и Давида Гофштейна, первую советскую женщину-академика Лину Штерн, бывшего начальника Совинформбюро Соломона Лозовского, главврача Боткинской больницы Бориса Шимелиовича, актера Вениамина Зускина, поэта Ицика Фефера.

Всего по делу привлекли 125 человек, из которых 23 были расстреляны и шесть умерли в тюрьме.

Об арестах не сообщалось. Выглядело это так, будто известные люди просто исчезли. Александру Фадееву и Илье Эренбургу во время зарубежных поездок приходилось лгать, будто они недавно видели коллег в Москве.

Мавр сделал свое дело

Еврейский антифашистский комитет, первоначально в составе 47 человек, в основном творческой интеллигенции, был учрежден 7 апреля 1942 года для создания положительного образа СССР в США и Британии и, как сказали бы теперь, фандрайзинга.

С поставленной задачей комитет справился. Были налажены контакты, собраны 33 миллиона долларов пожертвований. В Америке Еврейский совет по оказанию помощи России возглавил Альберт Эйнштейн.

К 1948 году отношения между СССР и Западом безнадежно испортились, необходимость в существовании ЕАК отпала, и былые заслуги активистов им же поставили в вину.

Главной причиной опалы комитета нередко называют письмо к Сталину с идеей создать Еврейскую автономную область в Крыму. Однако между обращением (февраль 1944 года) и началом репрессий прошло почти пять лет.

Допросы с пристрастием и приговор без доказательств

Малограмотный следователь избил писателя Абрама Когана, когда тот стал править ошибки в протоколе собственного допроса: значит, знаешь русский язык, а книжки на идише сочинял?

Как утверждал на суде Ицик Фефер, следователь Лихачев откровенно объяснил ему: “Я сверну вам шею, или мне отрубят голову. Если мы вас арестовали, то найдем и преступление”.

Другой следователь по делу ЕАК, Владимир Комаров, впоследствии арестованный из-за близости к попавшему в опалу министру госбезопасности Абакумову, писал из тюрьмы Сталину: “Особенно я ненавидел и был беспощаден с еврейскими националистами, в которых видел наиболее опасных и злобных врагов”.

Несмотря на пытки, немолодые интеллигенты не подписали признаний в шпионаже и терроризме, поэтому суд, начавшийся 8 мая 1952 года, сделали закрытым.

На процессе произошел неслыханный случай: председатель военной коллегии Верховного суда генерал-лейтенант Александр Чепцов счел обвинения недоказанными и обратился в ЦК за разрешением вернуть дело на доследование.

“Вы хотите нас на колени поставить перед этими преступниками. Приговор апробирован народом, делом политбюро занималось три раза. Выполняйте решение!” – ответил секретарь ЦК Георгий Маленков.

14 из 15 обвиняемых приговорили к расстрелу. Отправили в ГУЛАГ только академика Штерн, физиолога с мировым именем, в 1925 году приехавшую в СССР из Швейцарии строить социализм.

Как выяснилось впоследствии, Фефер долгие годы тайно сотрудничал с госбезопасностью, но и это его не спасло.

Семейное дело?

Чем объяснить поведение Сталина?

Впитанным с детства бытовым антисемитизмом (его личный секретарь Борис Бажанов, бежавший в 1928 году на Запад, утверждал, что патрон уже тогда отпускал в узком кругу соответствующие ремарки)?

Старыми счетами с Троцким и прочей “ленинской гвардией”?

Мнением, что евреи – ненадежный элемент в случае войны с Америкой.

В наши дни можно услышать, что гонения, пережитые ими в СССР, стали расплатой за активное участие в установлении советской власти и уничтожении старой России. Однако послевоенный удар пришелся не по партийно-чекистской верхушке – с той разделались еще в 1930-х годах – а по не повинной ни в чем еврейской интеллигенции: ученым, врачам, писателям.

Историк Леонид Млечин утверждает, что первопричиной дела ЕАК было ухудшение здоровья Сталина, точнее, то, что о нем писали западные корреспонденты в Москве. Старого диктатора это сильно раздражало.

Основой для спекуляций служили его внешний вид и участившиеся исчезновения из публичного пространства. Но вождя такое объяснение не устраивало. Он был уверен, что кто-то из окружения сливает иностранцам сведения о его медицинских проблемах.

МГБ нашло устроившее Хозяина объяснение: информация уходит через родственников его покойной жены. В конце 1947 года арестовали сестру Надежды Аллилуевой Анну, супругу ее покойного брата Павла Евгению, их дочь Киру и второго мужа Евгении инженера Николая Молочникова.

Избиваемый на допросах Молочников вспомнил, что у жены была знакомая, а у той дочь, которая вышла замуж за работавшего шофером в американском посольстве Виталия Зайцева.

Этот Зайцев якобы “крутился вокруг Киры” и расспрашивал ее о подробностях жизни Сталина. Арестованный Зайцев вскоре “сознался”, что он американский шпион.

Получили нужные показания и от Евгении Аллилуевой. Она заявила, что личной жизнью Сталина интересовался ее знакомый доктор наук Исаак Гольдштейн из Института экономики Академии наук.

“Меня стали жестоко и длительно избивать резиновой дубинкой, – показывал впоследствии Гольдштейн. – Измученный дневными и ночными допросами, я стал оговаривать себя и других лиц”.

Гольдштейн дал показания на руководителя исторической комиссии ЕАК Захара Гринберга и главу комитета Соломона Михоэлса, который якобы “проявлял повышенный интерес к личной жизни главы советского правительства, чем интересовались американские евреи”.

Убийство Михоэлса

Фото ИТАР-ТАСС: Соломон Михоэлс в роли короля Лира

 

Когда 27 декабря 1947 года министр госбезопасности Виктор Абакумов и его первый заместитель Сергей Огольцов доложили обо всем этом Сталину, тот заявил, что ЕАК – “центр антисоветской пропаганды и поставляет антисоветскую информацию агентам иностранной разведки”. Тогда же, по утверждению Огольцова, было получено устное указание устроить Михоэлсу автомобильную катастрофу.

Гринберг умер в тюрьме. Михоэлс был убит в Минске в ночь на 13 января 1948 года. Вместе с ним ликвидировали знакомого Михоэлса, театроведа и агента МГБ Владимира Голубова, заманившего его на уединенную дачу – слишком много знал. Чекисты инсценировали их гибель под колесами грузовика в нетрезвом виде.

Всех участников убийства тайно наградили орденами.

В 1990-х годах журналист Леонид Млечин снимал в Минске документальный фильм об убийстве Михоэлса. Руководство КГБ Белоруссии попросило его выступить перед сотрудниками. Впоследствии Млечин узнал, что в задних рядах, среди ветеранов, находился человек, который, сидя за рулем грузовика, раздавил Михоэлса.

Как все начиналось?

Однако дело ЕАК не было изолированным эпизодом, и первые тревожные звонки прозвучали раньше.

“Государственный антисемитизм в Советском Союзе начался внезапно – как ни странно, во время войны против гитлеровской Германии. Казалось, эта зараза переползла через линию фронта и охватила номенклатурные верхи”, – писал историк Михаил Восленский.

С 1943 года действовала негласная инструкция не брать евреев в партийный аппарат и на работу, связанную с выездами за границу.

В том же году Светлана Аллилуева влюбилась в кинодраматурга Алексея Каплера. Сталин отправил его в ГУЛАГ – возможно, сохранил жизнь из опасения, чтобы дочь не учинила над собой чего-нибудь по примеру матери.

Когда Светлана вышла замуж за студента МГИМО Григория Морозова, тоже еврея, отец махнул рукой, но велел зятю не показываться ему на глаза. Спустя три года она разошлась с Морозовым, и подручный Сталина Георгий Маленков воспринял это как сигнал – немедленно разлучил свою дочь с ее мужем Владимиром Шамбергом. Шамбергу на дали даже попрощаться с женой, а выставили его вещи за дверь и вручили новый паспорт без записи о браке.

Заместитель председателя Совета Министров по машиностроению Вячеслав Малышев записал в дневнике слова Сталина, сказанные на заседании президиума ЦК 1 декабря 1952 года: “Любой еврей – националист, это агент американской разведки”.

Однако до января 1953 года, когда развернулось “дело врачей”, публично о евреях худого не говорили.

Весной 1949 года заместитель заведующего Отделом пропаганды ЦК ВКП(б) Федор Головенченко заявил на собрании партактива в подмосковном Подольске: “Вот мы говорим – космополитизм. А что это такое, если сказать по-простому, по-рабочему? Это значит, что всякие мойши и абрамы захотели занять наши места!”. Излишне прямолинейного аппаратчика выгнали из ЦК и отправили заведовать кафедрой в Московском пединституте.

Официально борьба велась против “безродного космополитизма” и “заграничного низкопоклонства”.

В июне 1948 года первый секретарь Фрунзенского райкома Москвы, будущий министр культуры СССР Екатерина Фурцева созвала совещание директоров и секретарей парткомов научных учреждений и устроила им разнос за “слабую постановку идейно-политического воспитания научных сотрудников”. Слово “евреи” не прозвучало ни разу, но фамилии “политически незрелых” ученых были сплошь Рубинштейн, Ошерович, Шифман, Гурвич.

28 января 1949 года в “Правде” появилась установочная статья “Об одной антипатриотической группе театральных критиков”, в которой перечислялись сплошь еврейские фамилии и впервые был употреблен термин “безродный космополитизм”. Главный редактор Петр Поспелов вспоминал, что словосочетание продиктовал ему лично Сталин.

18 февраля 1949 года в Центральном доме литераторов открылось трехдневное совещание драматургов и театральных критиков.

“Это контрреволюционная деятельность, сколоченная организованная группа”, – витийствовал с трибуны глава Союза писателей Александр Фадеев.

“Меня вызвали в ЦК. Что я мог?” – сокрушался он впоследствии.

Драматург Анатолий Суров сочинил антиамериканскую пьесу “Зеленая улица”, поставленную на сцене МХАТа и удостоенную Сталинской премии за 1949 год. Спустя несколько месяцев разразился скандал: выяснилось, что текст за него сварганили “литературные негры” из оставшихся без куска хлеба “космополитов”. “Надежду советской драматургии” исключили из партии и из Союза писателей – не столько за плагиат, сколько за то, что не с теми людьми связался.

Вслед за литературой и театром “борьба с космополитизмом” охватила все сферы жизни. Немало людей с энтузиазмом присоединилось к травле – главным образом, в расчете занять освобождающиеся места.

Профессор истории Сергей Дмитриев описал в дневнике, как в марте 1949 года на заседании ученого совета истфака МГУ обсуждали меры по очищению факультета от космополитов. “Что, по-вашему, лежит в основе всего этого?” – спросил Дмитриев одного из коллег. “Война, – убежденно ответил тот. – Готовить нужно народ к новой войне. Она близится”.

4 июля 1950 года глава госбезопасности Абакумов (вскоре его самого арестуют и обвинят в сговоре с “еврейскими националистами”) направил Маленкову докладную записку о том, что в московской клинике лечебного питания из 43 научных работников 36 евреев, а в историях болезни не заполняется графа “национальность”.

В апреле 1951 года по докладу Абакумова сняли с поста начальника Высшей офицерской кавалерийской школы и отправили служить подальше от Москвы генерал-лейтенанта Николая Осликовского. Основание: Осликовский имел друзей-евреев, а по должности отвечал за подготовку лошадей для принимающего и командующего парадами на Красной площади – как бы чего не вышло.

Председатель правления Союза композиторов Тихон Хренников находил в почтовом ящике подметные письма: “Тиша-лопух спасает евреев”.

В феврале 1952 года получил 25 лет лагерей первый секретарь Биробиджанского обкома партии Александр Бахмутский: он поощрял исследования по еврейской истории, продвигал преподавание и издание книг на идише, присутствовал в Москве на похоронах Михоэлса и предлагал повысить статус Еврейской автономной области до республики.

Знаменитый микробиолог и врач, коллега Пастера и Мечникова, академик Николай Гамалея, в 90 лет уже ничего не боявшийся, в 1949 году написал Сталину: “По отношению к евреям творится что-то неладное в настоящее время в нашей стране. Антисемитизм исходит от высоких лиц…”.

Дело Жемчужиной

Пострадала и Полина Жемчужина – жена влиятельного министра иностранных дел СССР Вячеслава Молотова. Судя по всему, супруги любили друг друга.

Очевидно, что преследование Жемчужиной Сталин начал не из-за нее самой, а из-за мужа, от которого, по многим признакам, готовился избавиться.

Для предъявления претензий его жене была задействована та же еврейская тема.

27 декабря 1948 года Абакумов и председатель Комитета партийного контроля Матвей Шкирятов направили Сталину записку “О политически недостойном поведении Жемчужиной”: “Вокруг нее группировались еврейские националисты, и она являлась советником и заступником их”.

“Недостойное поведение” выражалось, в частности, в контактах с Михоэлсом и Фефером, посещении в марте 1945 года московской синагоги и в том, что после установления дипотношений между СССР и Израилем она подошла на приеме к послу Голде Меир и поговорила с той на идише.

Слухи приписывали Жемчужиной фразу: “Теперь у нас есть родина”, но поверить в это сложно.

29 декабря на заседании политбюро Жемчужину исключили из партии. Молотов воздержался, а потом в покаянном письме Сталину признал свое поведение политически ошибочным.

Фото ИТАР-ТАСС: Полина Жемчужина в 1930-е годы убедила Сталина, что советским женщинам нужны духи и косметика

 

На заседании Сталин в присутствии Молотова зачитал выбитые у двух бывших помощников Жемчужиной показания, что они якобы занимались с ней групповым сексом.

26 января 1949 года ее арестовали и сослали в Кустанайскую область. Никаких контактов с ней муж поддерживать не мог, только Берия иногда шептал ему на ухо: “Полина жива”.

Заодно с Жемчужиной посадили десять ее родственников и бывших сослуживцев. Сестра и брат умерли в тюрьме.

В 1955 году генеральный секретарь компартии Израиля Самуил Микунис встретил Молотова в кремлевской больнице и спросил, почему он не вступился за жену. “Потому что я должен был подчиняться партийной дисциплине”, – ответил Молотов.

21 января 1953 года следователи МГБ в придачу к антисоветской пропаганде и агитации предъявили Жемчужиной обвинение по расстрельной статье “измена родине”. Примерно в то же время замглавы МГБ Рюмин, допрашивая арестованного подполковника госбезопасности Игоря Маклярского, заявил недавнему коллеге: “Жемчужина – глава еврейских националистов в Москве и израильский шпион”.

И ее, и Молотова спасла смерть Сталина.

Диктатор скончался 5 марта. Через четыре дня Молотову исполнилось 63 года. Берия от имени коллег спросил, что он хотел бы получить в подарок. Молотов ответил: “Верните Полину!”.

Супруги прожили вместе еще 17 лет, оставаясь твердокаменными сталинистами.

Охранная грамота

Единственной группой советских евреев, не затронутой гонениями, оказались физики.

С 1947 года “партийные ученые”, не нашедшие себе места в атомном проекте, развернули борьбу против “буржуазно-идеалистических” теории относительности и квантовой механики.

Их оплотом сделался физический факультет МГУ. Декан Владимир Кессених прославился заявлением, что негоже советским ученым публиковать свои работы на английском языке.

В “рабском преклонении перед западной наукой” обвиняли Петра Капицу (который, впрочем, евреем не был), Абрама Иоффе, Виталия Гинзбурга, Льва Ландау, Александра Фрумкина, Якова Френкеля, Евгения Лифшица и многих других.

4 декабря 1948 года секретариат ЦК постановил готовить Всесоюзное совещание физиков. Председатель оргкомитета замминистра высшего образования Александр Топчиев разъяснил задачу: “Наше совещание должно быть на уровне сессии ВАСХНИЛ (Заседание Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук 31 июля – 7 августа 1948 года, где подверглась поношению “реакционная лженаука” генетика. – Прим. Би-би-си).

Однако совещание сначала перенесли с конца января на март, а затем вовсе отменили.

В марте 1949 года министр высшего образования Сергей Кафтанов направил в ЦК список преподававших в вузах физику профессоров-евреев, но никого из них не тронули.

Оказывается, научный руководитель атомного проекта Игорь Курчатов лапидарно объяснил возглавлявшему его Лаврентию Берии: “Если теорию относительности и квантовую механику запретят, то и бомбы не будет”. Тот доложил Сталину. Такой аргумент оказался доходчив.

Ханука – праздник победы света над тьмой, слабых над сильными, сильных духом и верой над врагами и угнетателями. Он был заповедан в честь победы иудеев под предвоодительством Иуды Маккавея над греками, захватившими Иудею во II веке до н. э. Когда еврейские борцы за независимость освободили и очистили Иерусалимский храм, потребовалось зажечь Менору (светильник), но не осталось ни одного запечатанного сосуда с ритуально чистым оливковым маслом. После долгих поисков был найден маленький кувшинчик с нетронутой печатью первосвященника. Масла в нем могло хватить не больше чем на одни сутки. А чтобы приготовить новое, требовалось восемь дней. Но все же было решено зажечь Менору. И случилось чудо: огонь не угасал все необходимые восемь дней.

В память об этом в Хануку зажигают светильник (Ханукию), напоминающий Менору, но состоящий из девяти свечей – 8 по числу дней, когда не угасал огонь, и одной дополнительной свечи, от которой зажигают остальные.

На стол в Хануку подают блюда, которые содержат много масла: салаты, жареные и тушенные на масле блюда, такие как пончики, пироги, латкес (картофельные блинчики, оладьи).

Рецепт приготовления латкес – картофельных оладий

Необходимые продукты:

5 больших очищенных картофелин
1 большая луковица
4 яйца
треть стакана муки из мацы
1 чайная ложка соли
четверть чайной ложки перца
треть стакана растительного масла для поджаривания оладий на сковороде

Натрите картошку и луковицу на мелкой терке или пропустите их через кухонный комбайн либо блендер, подлив туда немного воды. Добавьте яйца и как следует перемешайте. Добавьте муку из мацы, посолите, поперчите и размешайте. Разогрейте масло на сковородке и затем наливайте по 1 столовой ложке смеси на сковородку. Когда оладьи поджарятся до золотисто-коричневого цвета, переверните ее на другую сторону.

Пончики

Пончики обычные

1 стакан кефира
2-3 ложки растительного масла
250 г сахара
3-4 стакана муки
сода на кончике ножа
соль

Развести кефир содой до пузырьков. В «подошедший» кефир насыпать сахар, соль, растительное масло. Муку добавлять так, чтобы тесто получилось негустое. Замешивать на разделочной доске. На 20-30 минут отставить тесто в сторону. Раскатать его толстым слоем 2,5-3 см. Вырезать стаканом кружки. Выпекать в духовке. Всего должно получиться 30-35 пончиков.

Пончики «снежные»

4 стакана муки
4 стакана теплой воды
щепотка соли
стакан сахара
1 пакетик дрожжей

Все смешать. Оставить на 45 минут отдыхать. Тесто должно быть жидким. Ложкой класть в кастрюлю с разогретым маслом. Посыпать сахарной пудрой перед тем, как подавать на стол.

Как сообщила католическая архиепископат Кракова, 16 ноября в Кракове на 111-м году жизни скончалась Сесилия Рошак (в миру — Maria Roszak), доминиканская монахиня, считавшаяся самой старой монахиней в мире.

Мария Рошак родилась 25 марта 1908 года в городе Кельчево (Польша). После окончания училища в возрасте 21 года она поступила в монастырь «На Гродеке» доминиканских сестер в Кракове.

В 1938 году она с группой сестер отправилась в Вильнюс (в то время Литва являлась частью Польши), чтобы там основать еще один монастырь. Однако начало Второй мировой войны помешало осуществить этот план.

Доминиканский монастырь как штаб вильнюсского еврейского Сопротивления

В 1939 году Литва была занята советскими войсками и присоединена к СССР. В первые дни войны Литва была оккупирована Вермахтом. Вильнюс был захвачен 24 июня 1941 года. Сразу же после этого началось планомерное уничтожение евреев.

Монастырем, где жили сестра Сесилия и другие монахини, руководила Анна Борковска, известная также как сестра Бертранда (1900—1988) — польская католическая монахиня-доминиканка, которой позже было присвоено почетное звание «Праведница мира». Эта небольшая обитель располагалась в пригороде Вильнюса.

Сначала сестра Бертранда попыталась побудить церковные структуры встать на защиту преследуемых, однако те, опасаясь мести немцев христианам, разрушения церквей и изъятия церковной собственности, отказали в помощи. Тогда она по собственной инициативе предоставила убежище в монастыре группе из 17 молодых евреев. Одним из них был Абба Ковнер — руководитель вильнюсского подполья, знаменитый герой Сопротивления.

Несмотря на кардинально противоположные взгляды католических монахинь и светских евреев, между ними сложились тесные отношения. Они называли настоятельницу монастыря сестру Бертранду «има» (мама на иврите). Члены еврейского Сопротивления помогали женщинам вести монастырское хозяйство и в то же время продолжали свою подпольную деятельность.

В 1941 году еврейские беженцы решили покинуть монастырь и вернуться в Вильнюсское гетто, чтобы организовать там движение сопротивления. Анна Борковска пыталась уговорить их остаться, а потом, когда подпольщики заявили о своем твердом решении уйти в гетто, она вместе с сестрами монастыря помогала доставлять на территорию Вильнюсского гетто оружие и продукты под прикрытием волонтерской помощи. «Бог — в гетто», — говорила она тогда.

Впоследствии А. Ковнер вспоминал, что идея восстания в Вильнюсском гетто и текст воззвания, с которым он и его товарищи обратились к членам подпольных организаций, родились именно в монастыре. Здесь был напечатан и сам манифест, который Абба Ковнер 31 декабря 1941 года зачитал своим друзьям и который затем был распространен в вильнюсском гетто.

«Гитлер замышляет уничтожить все европейское еврейство…  Мы не пойдем на убой, как овцы! Это правда, что мы слабы и беззащитны, но сопротивление — это единственный ответ врагу!.. Сопротивляться! До последнего вздоха!» — говорилось в том воззвании.

Вскоре после подавления восстания в Вильнюсском гетто в сентябре 1943 года мать Бертранду арестовали, она находилась в трудовом лагере около Каунаса.

Монастырь в Вильнюс была закрыт, и сестра Сесилия Рошак вернулась в Краков. К тому времени монастырь «На Гродеке» также закрылся.

В 1947 году Сесилия Рошак и ее сестры-монахини вернулись в монастырь, где затем сестра Сесилия исполняла различные послушания и несколько раз избиралась настоятельницей обители.

Анна Борковска после войны попросила об освобождении от обетов и ушла из монашества, оставаясь при этом католичкой.

В 1984 году за помощь, которую оказывали еврейским жителям Вльнюса в годы оккупации Анна Борковска и Сесилия Рошак, Израильский научно-ииследовательский институт Катастрофы и героизма «Яд ва-Шем» удостоил их почетного звания «Праведники народов мира». На торжественной церемонии, прошедшей в Польше, медаль Анне Борковской и сестре Сесилии (Марии) Рошак вручил Абба Ковнер.