Он помог спасти больше еврейских жизней, чем Оскар Шиндлер, но хотя достойные дела немецкого промышленника были известны во всем мире благодаря фильму, получившему «Оскар», немногие знают имя Яна Звартендейка, голландского торговца радиоприемниками, который помог тысячам евреев бежать из оккупированной нацистами Европы, пишет «The Guardian».
Теперь книга знаменитого голландского писателя Яна Броккена пытается открыть Звартендейка, а также других смелых чиновников, которые нарушили правила, чтобы помочь нескольким тысячам евреев, оказавшимся между нацистской Европой и Советским Союзом, от безвестности. Книга «Праведный», вышедшая в этом году на английском языке, рассказывает о том, как около 10000 мужчин, женщин и детей бежали от Холокоста.
В основе истории — Звартендейк и японский дипломат Чиюне Сугихара, которые разработали невероятный маршрут побега из Литвы в японский порт Цуруга и дальше. За 10 безумных дней лета 1940 года эти двое мужчин выдали «визы» 2139 людям. По оценкам исследователей, всего смогли бежать от 6000 до 10000 человек, поскольку женщины и дети часто путешествовали по документам родственников – мужчин. И хотя Сугихара стал национальным героем, о Звартендейке забыли. Его младший сын, бывший младенцем во время жизни в Литве, ничего не знал о действиях своего отца, пока ему не исполнилось 30 лет.
«Он никогда не говорил об этом периоде», — заметил 81-летний Роб Звартендейк в интервью из своего дома в городке Бларикум в Северной Голландии. «И всякий раз, когда подымалась эта тема, он говорил: «Ах, это не очень важно, каждый сделал бы так, если бы они были в этом положении». Что, как мы с вами знаем, неправда».
Ян Звартендейк стал дипломатом случайно. Когда в 1939 году разразилась война, он был главой местного филиала «Philips» в Каунасе, тогдашней столице Литвы, который продавал радиоприемники, граммофоны и лампочки. Жить было хорошо. Он был счастлив в браке, имел троих детей и подержанный «Бьюик».
Правительство Нидерландов в изгнании попросило Звартендейка как надежного сотрудника компании занять неоплачиваемую должность консула в Каунасе, поскольку предыдущий консул подозревался в симпатиях к нацистам. Ожидая, что ему придется помогать лишь нескольким голландским гражданам, Звартендейк вскоре оказался перед опасным выбором. Он не был прирожденным героем, пишет Броккен, но быстро принял решение помочь еврейским беженцам, которые стучались к нему в дверь: они бежали в Литву после вторжения нацистов в соседнюю Польшу в сентябре 1939 года. Во время Второй мировой войны Литва подверглась двойной оккупации Советским Союзом и нацистской Германией, но почти 10 месяцев Каунас был вольным городом.
Названый «северной Касабланкой», он был гнездом шпионов и убежищем для беженцев, спасающихся как от нацистов, так и от Советов. Ситуация изменилась, когда 15 июня 1940 года Красная Армия вторглась в Литву. Еврейские беженцы начали отчаянно искать выход. Когда к нему пришла пара беженцев с планом бегства, Звартендейк согласился написать в их паспортах, что для поездки на принадлежащий Нидерландам карибский остров Кюрасао не требуется никаких виз. Технически это было правдой, но не уточнялось, что требовалось разрешение губернатора острова. Звартендейк рассчитывал, что никто не проверит требования для въезда на крошечный остров на другом конце света. И никто этого не сделал. Эта псевдовиза открывала дверь к отъезду. Вооруженные «визой на Кюрасао», еврейские беженцы могли ходатайствовать перед Сугихарой и жадными до иностранной валюты советскими властями о транзитных документах. Слухи о «Мистере Радио Филипс» начали быстро распространяться среди беженцев. Хотя они жили на расстоянии менее 300 метров друг от друга, Звартендейк и Сугихара никогда не встречались. Но иногда они разговаривали по телефону. Сугихара призвал своего голландского коллегу замедлить выдачу виз.
В то время как Звартендейк писал свою визу перьевой ручкой и заверял штампом с зелеными чернилами, Сугихара писал свою чернилами и кистью. Оба подвергались огромному риску. Сугихара бросил вызов своим боссам в Токио, в то время как Звартендейк был бы в смертельной опасности, если бы нацисты узнали об этом, когда он вернулся на свою оккупированную родину. Они также рисковали привлечь внимание советской милиции, которая заметила длинные очереди перед офисом «Philips», который служил голландским консульством.
Однажды вечером Звартендейка посетил российский офицер, который приказал солдатам заблокировать тротуар, ведущий к офису. Обвинив Звартендейка в угрозе общественной безопасности, он пригрозил немедленно закрыть консульство. Голландец предложил ему «Philishave», новую электрическую бритву, которую компания представила в 1939 году. После быстрой демонстрации устройства офицер объявил его чудом и позволил Звартендейку продолжать. Когда Звартендейк вернулся в оккупированные нацистами Нидерланды в сентябре 1940 года, причины секретности были очевидны. Тем не менее спустя много времени после окончания войны, когда масштабы Холокоста были хорошо известны, Звартендейка не чествовали.
В 1964 году он даже получил выговор от Министерства иностранных дел Нидерландов после появления газетного сообщения о таинственном «Ангеле Кюрасао». Броккен предполагает, что героизм Звартендейка мог пристыдить его современников. Звартендейк был в ярости из-за выговора, но его мучило то, что он не знал, сколько человек бежало по его визам на Кюрасао. В последующие годы, когда его здоровье пошатнулось, он не переставал интересоваться, что стало с людьми, которые стояли перед ним в том отделанном светло-коричневыми панелями офисе в Каунасе. Его сын думает, что его отец боялся, что никто не пробился дальше Сибири.
«Он, должно быть, думал, что большинство из этих людей погибли. Он, должно быть, волновался, что послал их на смерть». В 1976 году исследователи подсчитали, что 95% еврейских беженцев с бумагами Звартендейка пережили войну. Эта новость пришла в дом Звартендейков на следующий день после похорон Яна.
Конечно, для еврейских беженцев виза на Кюрасао была не простым пропуском к свободе, а началом новой болезненной одиссеи. Еврейская семья Ливер, получившая визу, пережила годы лишений, в том числе принудительный труд по изготовлению гробов в советском лагере для матери Хавы и дочери Ядзи и интернирование в США отца Авраама. Когда нацисты вторглись в Польшу, все трое покинули свой родной город Бендзин, где Авраам владел заводом по производству запчастей для велосипедов. После нескольких месяцев бегства и обморожения ноги Авраам в конце концов добрался до Каунаса. Но его жена и дочь, которые остались во Львове, были арестованы НКВД и отправлены в лагерь на Урале. Когда Авраам Ливер, наконец, добрался до Владивостока, он каждый день в течение двух месяцев ходил в управление НКВД, чтобы подать прошение об их освобождении.
Арлетт Ливер-Стюип, внучка Авраама, считает, что местная офицер НКВД была влюблена в него: «Ей нравилось разговаривать с ним, а не арестовывать». Невероятно, но его усилия окупились: Хава и Ядзя были освобождены, и семья перебралась в Японию. После нескольких лет дальнейших испытаний они в конце концов обосновались в Нью-Йорке. Для Ливер-Стюип, написавшей историю семьи, Звартендейк и Сугихара сыграли огромную роль в спасении ее бабушки, дедушки и тети. «Было легко найти информацию о Сугихаре, но мне было трудно узнать данные о Звартендейке. Несправедливость вызвала у меня эмоции, так как я все время спрашивал себя, почему один из них так знаменит, а другой практически неизвестен?» «Здесь есть место для двух героев», — заявила она. «Уважать одного и игнорировать другого это не похоже на настоящую историю».
Сугихара умер в 1986 году, через два года после того, как был признан «Праведником народов мира» – высшая награда для неевреев, которые рискнули всем ради спасения еврейских жизней. До 1997 года Звартендейку не оказывали такой чести, и это несоответствие сильно огорчило его семью. Но признание наконец-то пришло. В Нидерландах в 2018 году книга Броккена привела к официальным извинениям перед семьей Звартендейков, когда выговор 1964 года был назван «совершенно неуместным». В прошлом году тогдашний министр иностранных дел Стеф Блоквысоко оценил «исключительное партнерство» Звартендейка и Сугихары, которые «с большим риском посвятили себя человеколюбию».
Книга Броккена переведена на английский и итальянский языки и будет опубликована на семи других языках, включая французский, чешский, словацкий и русский. Автор надеется увидеть издание на литовском языке. Предыдущий издатель отказался от книги из-за возражений против приведенного в ней описания массовых убийств евреев, совершенных литовскими военизированными формированиями. Город Каунас почтил Звартендейка мемориалом перед офисом «Philips». Между деревьями подвешена спираль из 2139 паспортов. Когда наступает вечер, постоянно меняющиеся цвета — голубой, розовый и зеленый — освещают тьму.