Не могу не поделиться пронзительным письмом, которое знаменитый режиссёр посвятил участникам нашего Марша памяти в Молетай. И тем литовцам, которые спасли его и его семью.
Марюс Ивашкявичюс

Уважаемый Марюс и все-все-все,
в том числе, я убеждён, и госпожа Президент, и господин премьер-министр,
словом, все-все, кто будет участвовать в этом очистительном Шествии!

Если бы я узнал о нём хоть на несколько дней раньше, я бы, конечно, был вместе с вами. Я – еврей. Я – чистокровный еврей. Я – еврей во всех поколениях. Я не из Молетай, но я из Литвы. Я из моей Литвы. Я закончил «Саломейку», учился на литовского артиста вместе с Рутой Сталилюнайте.
Мой отец родился в Паневежисе, закончил литовскую гимназию и Университет Витаутаса Великого, служил в литовской армии. Мой дед родился в Мусниках, другой мой дед из Вилкавишкиса. Я уверен, что и мои прапрадеды – литваки.
Ни литовцы-убийцы (žydšaudžiai, жидоморы), расстреливавшие евреев и убившие моего деда, мою тётю, мою бабушку, моего дядю и еще одного моего дядю, ни чиновники Советской Литвы, отказавшие мне в республиканском месте при поступлении к Товстоногову, указав на мою «некоренную национальность», ни даже сегодняшние законы уже свободной Литвы, отказавшие мне в литовском гражданстве, не отнимут у меня моей Родины.
Считайте, что я иду вместе с вами по улицам Молетай до места расстрела. Причём иду вместе со своими десятью внуками, которых могло и не быть, потому что и меня могло не быть, потому что, если бы не литовцы Зося Бинкене, Владас Варчикас, монах Бронюс Готаутас, монашка Антонина Вайчюнайте, спасшие меня, я лежал бы вместе с тридцатью тысячами расстрелянных под Каунасом в Девятом Форту.
Я прошу вас также положить от моего имени Камень Памяти и Скорби.
KAMA GINKAS