Институт Ольги Ленгель (TOLI), Международная комиссия по оценке нацистского и советского оккупационных режимов, а также Еврейская община (литваков) Литвы проводят общий проект, который посвящен преподаванию темы Холокоста и прав человека в школах Литвы.
В Куркляй – местечко в Аникщяйском районе Утенского уезда на северо-востоке Литвы, завершились работы по восстановлению и приведению в порядок здания бывшей деревянной синагоги.
В Шяуляй открыт сквер Праведников народов мира – в память о тех, кто, несмотря на смертельную опасность, спасал евреев в годы Второй мировой войны от неминуемой смерти.
23 сентября, в День геноцида евреев Литвы, во дворе Президентского дворца состоялась премьера музыкального произведения Й. Ясинскиса «Симфония из Северного Иерусалима».
Отреставрированное здание бывшей синагоги в Жежмаряй может стать новым культурным центром. Первая синагога в Жежмаряй появилась в 1690 – 1696 г. В XIX веке в городке было уже три синагоги: евреи составляли большую часть населения. Единственное сохранившееся и отреставрированное здание деревяной синагоги находится в южной части местечка, между улицами Вильняус и Жальгирё.
Важнейшие события Еврейской общины (литваков) Литвы в 2018 г.
Выдающемуся американскому художнику, литваку Сэмюэлю Баку (Samuel Bak, Самуил) Городской совет Вильнюса принял решение присвоить звание “Почетного гражданина”.
Около 2100 лет назад армия Хасмонеев одержала важную победу над Селевкидами в войне, о который до сих пор будут помнить, как о причине учреждения еврейского праздника Ханука, пишет журналистка «The Jerusalem Post» Росселла Теркатин.
16 ноября, менее чем за две недели до Хануки, Израильское управление древностей обнаружило вероятное место одного из сражений, в котором победили Маккавеи. В Лахисском лесу археологи обнаружили остатки крепости эллинистического периода. «Место раскопок предоставляет ощутимые доказательства историй Хануки», – заявили руководители раскопок от имени IAA Саар Ганор, Владик Лифшиц и Ахиноам Монтегю. «Похоже, что мы обнаружили здание, которое было частью укрепленной линии, возведенной командирами эллинистической армии для защиты большого эллинистического города Мареша от нападения Хасмонеев. Однако находки с этого места показывают, что защита Селевкидов была безуспешной; раскопанное здание было сильно сожжено и разрушено Хасмонеями».
Среди прочего, археологи нашли монеты того периода, обгоревшие деревянные балки, а также части стен здания размером 15 на 15 метров. «Судя по находкам и монетам, разрушение здания можно отнести к завоеванию лидером Хасмонеев Иоанном Гирканом региона Идумеи примерно в 112 г. до н. э.», – заявили они. В здании было семь комнат, его высота оценивалась примерно в 5 метров. Раскопки являются частью проекта «Дорога царей Иудейских», проводимого в сотрудничестве с Еврейским национальным фондом, финансируемым Министерством Иерусалима и наследия, и учащимися старших классов, обучающимися по программе изучения земли Израиля и археологии Министерства образования, и учащимися программы предармейской подготовки «Ашер Руах Бо» в Мицпе-Рамоне для молодежи из числа «трудных подростков».
Департамент культурного наследия сообщат об окончании реставрации здания бывшей синагоги в Аланте.
Здание бывшей синагоги является исключительным объектом культурного наследия не только Литвы, но и всей Восточной Европы. Деревянных синагог вообще осталось очень немного. По всей Европе их едва наберется два десятка и большинство из них находится в Литве. Несколько деревянных синагог еще стоят в соседней Латвии и на Украине. Однако большинство зданий находятся в критическом состоянии. Одним из таких уникальных образцов еврейского деревянного зодчества является деревянная синагога в Аланте. Это одна из семнадцати сохранившихся деревянных синагог Литве. Судя по форме здания, предположительно, что синагога была построена во второй половине XIX века.
Отреставрированное здание бывшей синагоги будет передано администрации самоуправления Молетского района. Планируется, что в нем будут проходить культурные, просветительские мероприятия – выставки, экспозиции, знакомящие с историей здания синагоги и еврейской общины городка.
Информации о том, когда в Аланте появилась еврейская община нет. В 1878 г. впервые упоминается имя раввина Беньямина Гитезона (1851 – 1932). В 1921 г. официально была учреждена еврейская община с шестью членами правления. В Аланте действовала еврейская школа с двумя преподавателями, библиотека на иврите и идише, которая просуществовала до советской оккупации в 1940 г.
Здание бывшей синагоги в Аланте по праву собственности принадлежит Еврейской общины (литваков) Литвы.
На фотографиях специалиста по вопросам охраны объектов культурного наследия ЕОЛ Мартинаса Ужпелкиса можно увидеть здание бывшей синагоги до реставрации:
В Вене прошла презентация масштабного исследования по борьбе с антисемитизмом – президент Европейского еврейского конгресса (ЕЕК) Вячеслав Моше Кантор представил широкой общественности пятитомное издание «Конец антисемитизму!». В мероприятии приняла участие и председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Фаина Куклянски.
В научной работе собраны результаты изучения антисемитизма в религии, истории, общественных науках, политике и СМИ, а также предлагаются практические решения и рекомендации для представителей органов власти. Материал был подготовлен под патронатом председателя Национального совета Австрии Вольфганга Соботки, властей Вены и ЕЕК.
«Это самое крупное и исчерпывающее исследование проблемы антисемитизма, – заявил Вячеслав Моше Кантор, выступая на официальной презентации издания. – Что ещё более важно, в нём детально описаны основы единого и согласованного плана упреждающих действий для противодействия ему сегодня и в будущем».
Среди авторов этого издания – известные политики и религиозные деятели, в том числе координатор по борьбе с антисемитизмом Европейской комиссии Катарина фон Шнурбейн, бывший председатель Еврейского агентства для Израиля Натан Щаранский, апостольский администратор Латинского патриархата Иерусалима архиепископ Пьербаттиста Пиццабалла и председатель Конференции имамов Франции имам Хассен Шалгуми. В работе над его созданием приняли участие сто девятнадцать международных экспертов. Исследование призвано предотвратить дальнейшее распространение ненависти к евреям, которое сейчас проявляется и в политике, и в общественной жизни.
«Спустя 83 года после Хрустальной ночи и 76 лет после окончания Катастрофы ненависть, дезинформация, теории заговора о евреях и еврейском государстве распространяются онлайн и отравляют сердца и умы активнее, чем когда бы то ни было», – заявил Вячеслав Моше Кантор.
«Мы видим очевидное стремление правительств бороться с ненавистью к евреям, но необходимы инструменты, позволяющие максимально эффективно справляться с этой проблемой. Именно такой инструмент мы представляем сегодня», – подчеркнул президент ЕЕК.
Также в рамках презентации состоялось торжественное награждение Большим золотым почётным знаком на ленте «За заслуги перед Австрийской Республикой». Так, Вольфганг Соботка вручил Вячеславу Моше Кантору высшую награду Австрии «за борьбу с антисемитизмом, расизмом, экстремизмом и нетерпимостью, и за огромный вклад в сохранение памяти о Катастрофе и возрождение еврейской жизни в Европе».
«Для меня честь получить эту награду Австрийской Республики, поскольку эта страна очень серьёзно относится к своей роли в борьбе с антисемитизмом. Австрия занимает лидерскую позицию во многих вопросах, в частности, обеспечивая приоритет в вакцинации от коронавируса выжившим в Холокосте и защищая еврейское будущее. Я по-прежнему хочу и всегда готов помогать Австрии в решении этих проблем», – отметил Вячеслав Моше Кантор.
Мероприятие прошло в 83-ю годовщину Хрустальной ночи (массового еврейского погрома на территории Германии, Австрии и Судет). На презентации также выступили председатель Национального совета Австрии Вольфганг Соботка, министр внутренних дел Австрии Карл Нехаммер, министр по вопросам Европейского союза и Конституции Каролине Эдтштадлер и вице-президент ЕЕК Ариэль Музыкант.
Яффа Элиах (31.05.1935 – 08.11.2016) – американский историк, автор и исследователь иудаики и Холокоста. Четырехлетним ребенком она пережила нацистские «акции» в своем родном городке Эйшишкес, а впоследствии собрала свидетельства о повседневной жизни евреев в годы Холокоста в своей калейдоскопической книге и сделала незабываемую экспозицию в Американском мемориальном музее Холокоста в Вашингтоне.
Яффа Элиах на своей выставке «Башня лиц» в Американском мемориальном музее Холокоста в Вашингтоне Associated Press
Такое детство, сломившее бы человека менее сильного, побудило Элиах посвятить себя изучению и мемориализации Холокоста и его жертв. Она стала заниматься этим в 1969 году, будучи профессором истории и литературы на факультете иудаики Бруклинского колледжа, а затем основав первый в своем роде Центр изучения Холокоста при ешиве во Флэтбуше, Бруклин. Собранная этим центром коллекция аудиозаписей интервью, дневников, писем, фотографий и артефактов, хотя и небольшая по объему, стала образцом для десятков других подобных центров.
Элиах много раз говорила, что свою миссию она видит в том, чтобы задокументировать жизнь жертв Холокоста, а не только их смерть, чтобы вернуть им человеческий облик, человеческое обаяние. Она так определила свою задачу, когда, будучи членом президентской комиссии по Холокосту, созданной Джимми Картером, посетила концлагеря и осознала, что единственные доступные нам портреты жертв — это портреты скелетов с глазами навыкате в изодранной полосатой арестантской форме, а отнюдь не живых людей, которыми они когда‑то были.
Профессор Элиах решила воссоздать тот штетл, который она знала в Литве, — Эйшишки (Эйшишкес), где почти все еврейское население (3500 человек) было убито, — собирая фотографии его жителей. Начав со своих семейных фотографий, спрятанных ею и ее старшим братом в их убежище, она 15 лет ездила по всем 50 штатам и разным странам в поисках фотографий, дневников и писем других обитателей штетла. В Израиле она обошла 42 квартиры многоквартирного дома в поисках одной семьи и раскопала ее архив, зарытый в жестяных банках под пальмой. В Австралии она, выступая по радио, сказала, что ищет семью по прозвищу Мыши, — и ей повезло: на передачу позвонили и подсказали, где искать.
Собирая материал в бывшей синагоге в опасном районе Детройта, она нанимала себе телохранителя; в некоторых случаях она прибегала буквально к взяткам: покупала людям лекарства, цветной телевизор, четыре спортивных костюма, чтобы убедить их на время расстаться с дорогими их сердцу фотографиями, дабы она могла их скопировать. Она потратила более 600 тысяч долларов из своих собственных средств и займов, а затем получила стипендию Гуггенхайма на этот проект.
В конце концов Элиах собрала 6000 фотографий жителей местечка — фотографий с бар мицв, свадеб, выпускных церемоний и в кругу семьи; эти люди составляли 92 процента от уничтоженного еврейского населения.
Полторы тысячи из этих фотографий были отобраны для экспозиции «Башня лиц», иногда называемой также «Башней жизни», в Мемориальном музее Холокоста в Вашингтоне. Фотографии там плотно покрывают стены узкого, уходящего ввысь ущелья, через которое проходят посетители. В этих портретах жизнь множества обычных евреев предстает близкой и реальной. К 2016 году через музей, открывшийся в 1993‑м, прошли 40 миллионов посетителей.
Профессор Элиах собрала сотни фотографий и личных историй в 818‑страничной книге «Там когда‑то был целый мир: 900‑летняя хроника штетла Эйшишки», изданной в 1998 году. Она вышла в финал Национальной книжной премии и стала — наряду с предыдущей ее книгой «Хасидские истории эпохи Катастрофы» — крупнейшим вкладом Элиах в документирование Холокоста.
Яффа Элиах кормит цыплят в Эйшишках The Shtetl Foundation, The United States Holocaust Memorial Museum Photo Archives
Менахем Розеншафт, глава организации детей, выживших жертв Холокоста, сказал, что профессор Элиах сделала Холокост доступной и «кошерной» темой для ортодоксальных евреев, которые до того на протяжении многих лет видели в Холокосте слишком много теологических проблем (как Б‑г мог допустить подобное?).
Эйшишки, расположенные в 60 километрах от столицы Литвы Вильнюса, в межвоенный период находились на польской территории. Там 21 мая 1937 года родилась Яффа Соненсон. Ее отец Моше Соненсон, владелец кожевенной фабрики, в сентябре 1941‑го спасся во время устроенной немцами облавы, выпрыгнув из окна синагоги. Он взял свою жену Ципору, дочку Яффу и сыновей Ицхака и Хаима и сбежал. Через два дня практически все евреи городка были расстреляны перед вырытыми ими рвами. В канаве под свинарником на хуторе, принадлежавшем христианам, ее мама родила еще одного мальчика и назвала его Хаимом. Там же Яффа изучала иврит, идиш и польский, используя глиняные стены канавы в качестве доски.
Яффа Элиах со своим отцом Моше Соненсоном The Shtetl Foundation, The United States Holocaust Memorial Museum Photo Archives
Семья сумела прожить в своем укрытии до освобождения территории Красной армией в июле 1944 года, но когда они вернулись в Эйшишки, там произошла стычка между польскими партизанами и советскими солдатами, и мама Яффы вместе с маленьким Хаимом были застрелены партизанами. Элиах утверждала, что антисемитски настроенные поляки сделали это намеренно, но ее обвинение оспаривалось.
У Яффы и ее мужа Давида (бывший директор школы при ешиве во Флэтбуше) родилось двое детей (дочь Смадар Розенцвейг сейчас профессор иудаики в Штерн‑колледже на Манхэттене, сын, рабби Йотав Элиах, — директор Метивты Рамбама, еврейской школы в Лоуренсе, штат Нью‑Йорк), у них четырнадцать внуков и девять правнуков.
После войны Яффа вместе со своим дядей отправилась в Палестину, где вскоре воссоединилась с отцом и братом. В 1954 году она переехала в США, а в 1973‑м получила степень доктора философии в городском Университете Нью‑Йорка.
Завершающий образ в книге «Там когда‑то был целый мир» — это отец Яффы, танцующий на свадьбе своей дочери в Израиле. Хотя его вера была поколеблена, он был рад, что она собирает свидетельства о жизни их штетла, чтобы, пишет Элиах, передавая его слова, «хотя бы люди, а может быть, даже Б‑г вспомнили, что там однажды был мир, полный веры, еврейства и человечности».
5 лет назад, 8 ноября 2016 года скончалась Яффа Элиах – профессор истории и литературы факультета иудаики Бруклинского колледжа.
Яффа Элиах – основатель первого Центра документации и исследования Холокоста и директор Мемориального музея Холокоста в Вашингтоне, где сделала незабываемую экспозицию “Башня лиц” – трехэтажное ущелье с фотографиями погибших в Холокосте жителей ее родного местечка Эйшишкес в Литве.
15 лет Элиах искала фотографии этих людей и потратила на поиски, проводившиеся во многих странах, более 600 000 долларов из своих личных средств.
Элиах – автор 818‑страничной книги “Там когда‑то был целый мир: 900‑летняя хроника штетла Эйшишки”, изданной в 1998 году. Весь ее богатый архив был передан Яд Вашем.
На фото Яффа Элиах на своей выставке “Башня лиц” в Американском мемориальном музее Холокоста в Вашингтоне.
В Куркляй – местечко в Аникщяйском районе Утенского уезда на северо-востоке Литвы, завершились работы по восстановлению и приведению в порядок здания бывшей деревянной синагоги.
В 2014 г. Департамент культурного наследия внес в Реестр культурных ценностей уникальное здание деревянной синагоги в Куркляй.
Отреставрированное здание бывшей синагоги планируется передать «Центру искусств Аникщяй». Здесь будет располагаться экспозиция сакрального искусства.
В 2013 г. Ассоциация по защите и популяризации еврейской культуры и наследия Европы включила в маршрут «Деревянные синагоги в Центральной и Восточной Европе» программы «Дорогами еврейского наследия» четырнадцать (14) сохранившихся в Литве зданий деревянных синагог, одна из которых – синагога в Куркляй. Это свидетельствует о важности сохранения такого культурного наследия не только на национальном, но и на европейском уровне.
Здание синагоги было спроектировано Повиласом Юренасом и построено из бревен в 1936 г. Помещения молитвенного дома были расположены на двух этажах, над южной частью здания возвышалась небольшая башня, интересно, что этот элемент не характерен для литвакских синагог. Башня была украшена традиционными символами – двумя звездами Давида. Внутренняя структура и интерьер синагоги не сохранились.
После Второй мировой войны здание синагоги использовалось в качестве склада.
Еврейская община в Куркляй появилась в XVII века. В конце XIX века здесь проживало 257 евреев, они составляли 32 процента от общей численности населения городка. Во время Второй мировой войны вся еврейская община Куркляй была уничтожена.
«Расскажи нам еще про “цыганский блин”», — просили меня знакомые, стоило мне вспомнить историю о том, как мы искали в Вильнюсе Леонарда Коэна, — точнее, недавно законченный памятник в натуральную величину, который стоит в увитом плющом мощеном дворике литовского ресторана в старом городе. В меню — блюда с образными названиями вроде «мечта крестьянина» (копченая колбаса, картофель, соленья и аджика) и цеппелины, клецки из тертого картофеля с аппетитным мясным фаршем, формой напоминающие дирижабль. Мы заказали «цыганский блин» — картофельный, размером с тарелку, с колбасой, квашеной капустой и сметаной. Объедение.
Мой муж — директор Науно-исследовательского института идиша YIVO, до войны институт находился в Вильнюсе; несколько раз в год муж ездит в командировки в Литву. Когда я узнала, что вскоре мы будем в Вильнюсе, тут же воспользовалась поисковой системой Гугл — мне хотелось, чтобы мы оба в этой поездке получили новые впечатления. Реконструированный центр города — настоящее архитектурное сокровище: здания периода неоклассицизма и барокко, башни, шпили; тут и там среди зелени краснеют черепичные крыши. Кирпич и штукатурка домов — пастельных оттенков: сахарно‑желтых, розовых, голубых; встречаются фасады в стиле итальянских палаццо. Однако очарование омрачают воспоминания о советской эпохе, о немецкой оккупации и Вильнюсском гетто, о массовых убийствах в Понарах, где нацисты расстреляли и закопали тут же, в прекрасном сосновом лесу, около 100 тыс. польских и литовских евреев. В последние годы мой муж организует хранение, оцифровывает, курирует обширные коллекции книг и документов, которые узники Виленского гетто втайне от айнзацштаб‑рейхсляйтера Розенберга вынесли из старого здания YIVO. Многие из этих материалов — библиографические редкости, как, например, мидраш «Теилим», изданный в 1512 году в Константинополе (самый древний из известных на данный момент); некоторые архивные материалы не представляют особой ценности — это эскизы, каракули на линованной бумаге, заметки с какого‑нибудь совещания времен Второй мировой войны. Все они по‑своему прекрасны и несут на себе отпечаток ужасов тех лет.
В Интернете я нашла ссылки на статьи о том, что 31 августа 2019 года в Вильнюсе был открыт памятник Леонарду Коэну по проекту литовского скульптора — увы, скончавшегося — Ромуалдаса (Ромаса) Квинтаса, чьи изумительно человечные работы знают и любят во всей Литве. Его памятник Коэну «считается первым в мире»; заказал его бизнесмен из Осло Джон Афсет — его жена, Аушрине Баронайте, родом из Литвы. Квинтас умер, не закончив проект, и доделывал его талантливый молодой скульптор Мартинас Гаубас. Вот уже семь лет Афсет с женой приглашают друзей отметить день ее рождения в вильнюсском ресторане, но в том году празднество приурочили к открытию памятника. На торжественной церемонии выступили с речью мэр города и его жена; квартет саксофонистов Four Winds исполнял для 150 приглашенных песни Коэна «в духе еврейских традиций», Django Reinhardt Band играл хорошую танцевальную музыку. В репортажах об этом мероприятии цитировали отзывы высокопоставленных вильнюсских чиновников — так, глава Агентства по реставрации старого города сказал: «Это удивительное событие послужит источником вдохновения для всех нас, для города, для столицы страны, которая была родиной предков Коэна. Для нас это высокая честь». Коэн давал гастроли в Восточной и Центральной Европе, однако в Литве не бывал ни разу, хотя по происхождению он литвак. Его дед по матери был раввином в Ковно, откуда в 1923 году уехал сначала в Англию, потом в Канаду, а оттуда в Соединенные Штаты. Его прадед по отцу тоже родом из Литвы: в 1860‑е годы он перебрался в Монреаль, основал меднолитейную и землеройную компании, возглавлял старейшую ашкеназскую синагогу Канады.
Долгое время Леонард Коэн ассоциировался у меня с местом, которое находится как нельзя дальше от Литвы. Первый его альбом я услышала в 1968 году студенткой первого курса женского колледжа в Балтиморе. И хотя наша общага была вовсе не отель «Челси» , мы, как умели, создавали в ее одноместных и двухместных комнатушках атмосферу мечтательной тоски: занавески из бусин, поверх незастеленных кроватей — индийские шали в «пейсли». Ароматы благовоний мешались с плесневым душком. Если дверь в коридор была открыта, мы в любое время дня и ночи слышали, как у соседей играет магнитофон. С катушек доносился хрипловатый, чуть напряженный, притягательно чувственный голос Коэна — Suzanne, The Stranger Song, Sisters of Mercy, Hey, That’s No Way to Say Goodbye были маркерами нарратива, который мы для себя выстраивали. То было время вьетнамской войны и эры Водолея , и мы считали себя уникальными, не такими, как все, — разумеется, льстили себе. И когда Коэн пел «Ведь она коснулась твоего совершенного тела своим разумом» , он описывал любовь, какую — так мы считали — наши родители, поженившиеся в конце 1940‑х, после Великой депрессии и войны, едва ли могли вообразить. Эти строки стали лейтмотивом наших студенческих лет, а четырьмя годами позже цитата из песни Spice Box of Earth послужила загадочным элегическим эпиграфом к выпускному альбому. Коэн старел, менялась и его музыка, и я не сразу к этому привыкла. Теперь его композиции не походили ни на фолк‑рок, ни на Velvet Underground — скорее, на песни Жака Бреля или Сержа Генсбура, употребляй те ЛСД. Голос его стал ниже, звучал более хрипло и напоминал мне еврейских исполнителей из Tin Pan Alley времен моих дедушек и бабушек. Мне нравилось, как он поет Famous Blue Raincoat, как с заминкой берет верхние ноты, как мурлычет в нижнем регистре в Bird on the Wire. Судя по фото в интернете, скульптор Ромуалдас Квинтас запечатлел именно такого, позднего Коэна — старик или немолодой трубадур в надвинутой на лоб мягкой фетровой шляпе, в чуть мешковатом пиджаке с модными широкими лацканами. Я решила, что мы обязательно его отыщем, хотя ни в одной газете не был указан адрес.
К моему разочарованию, в Вильнюсе выяснилось, что даже портье в нашей гостинице не знает, где находится памятник Леонарду Коэну. Разумеется, он слышал о нем, любит его музыку, но понятия не имеет, как найти тот ресторан с садом. Но Вильнюс город маленький, и на следующие дни у нас было запланировано столько встреч, что я подумала: кто‑нибудь да подскажет адрес. Между прочим, после первой нашей встречи на улице Басанавичюса мы наткнулись на премилую фигурку еврейского писателя Ромена Гари работы Квинтаса: Гари родился в Вильнюсе в 1914 году, и почти все его детство прошло на этой самой улице. Небольшая скульптура — поэтический оммаж влюбленному мальчишке из романа «Обещание на рассвете», хваставшемуся, будто бы съел галошу, чтобы доказать свою преданность девочке по имени Валентина. В тот день кто‑то оставил букетик роз между рваной рубахой и галошей, которую мальчик прижимает к груди, превратив памятник в алтарь, отдав дань взаимосвязи ранимости и бравады.
Мы ходили по министерствам, библиотекам, побывали в Вильнюсском университете — и везде одно и то же. Я робко спрашивала друзей, знают ли они о памятнике Леонарду Коэну. Друзья охотно кивали: да, они читали о церемонии открытия. И любят музыку Коэна. И давно собирались посмотреть на памятник. Но никто не ответил, как найти ресторан, во внутреннем дворике которого его установили. Впрочем, удалось выведать и кое‑что новое: нам рассказали, что этот проект поддерживал мэр Вильнюса, однако на момент открытия не назначил, где именно поставить памятник, и поэтому тот пока что находится во дворе ресторана. Очевидно, у Джона Афсета были большие планы по части вильнюсских памятников. Статую Коэна он заказал, чтобы та встала в один ряд с уже имеющимися в городе памятниками Фрэнку Заппе и Джону Леннону. Афсет рассчитывал заказать «разным авторам до 10 скульптур, разных форм и стилей», в том числе и статую другого известного литвака — вы, наверное, уже догадались, что это Боб Дилан. Превратить Вильнюс в рок‑н‑ролльную столицу Европы — одна из «безумных идей» Афсета.
В библиотеке Академии наук Литвы имени Врублевских проходила небольшая выставка документов YIVO, которые увидели свет впервые за 70 лет. В витринах были выставлены различные документы, в том числе и датированное 1915 годом письмо одного из пациентов доктора Цемаха Шабада с благодарностью за его милосердие и доброту, а также гроссбух отделения педиатрии Вильнюсской еврейской больницы для женщин и детей, которую Шабад помог организовать. Шабад родился в 1864 году в Вильно, был одним из основателей YIVO и послужил Корнею Чуковскому прототипом Айболита, доброго доктора из детской сказки, который лечит зверей. Неподалеку от библиотеки находится знаменитый памятник Айболиту по проекту Квинтаса. Доктор с тросточкой стоит на невысоком постаменте, практически на тротуаре; левую руку он положил на плечо девочки, которая принесла к нему лечиться свою кошку. Квинтасу мастерски удалось сочетать детали обыденного — большие круглые пуговицы на двубортном пальто доктора Шабада, складки на его брюках, зашнурованные крест‑накрест ботинки — и абстрактную округлость, смягчающую природу материала, так что кажется, будто бронза дышит.
В один прекрасный день мы отправились побродить: времени у нас оставалось очень мало. Стоял сентябрь, было пасмурно, однако кое‑где на городских площадях совсем недавно высадили анютины глазки; на фоне оштукатуренных и кирпичных стен домов цветы казались еще ярче. Мы дошли до узких извилистых улочек старого города, и я невольно вспомнила неровную булыжную мостовую, которую Хаим Граде описывает в «Маминых субботах» , или повозки с яблоками и морожеными гусями, проезжавшие мимо рядов домов с такими же шероховатыми стенами. В этот миг чары рассеялись, и мы увидели начертанную крупными прописными буквами строчку из стихотворного сборника Book of Longing : «Иди своим путем, и я твоим путем пойду. Леонард Коэн». Карма ли, совпадение, но мы очутились у меловой доски возле распахнутых настежь дверей магазина английской книги, внутри играла So Long, Marianne. Разумеется, мы зашли внутрь и задали наш обычный вопрос. Две сотрудницы магазина — «сестры милосердия», как я мысленно их окрестила, — объяснили нам на английском с литовским акцентом, как пройти к церкви святой Анны, а от нее к дому № 6 по улице Швянто Миколо, где нашел пристанище памятник Коэну.
И вот под плющом во внутреннем дворике ресторана мы увидели статую Леонарда Коэна, практически в натуральную величину (183 сантиметра). Прямой, худощавый, глаза прищурены, руки сжаты в кулаки, ступни носками внутрь, металлическое лицо в морщинах, на рукавах пиджака складки — этот человек знает все и не знает ничего, этот человек в начале боролся со своим «каменным ухом» , с дыханием, неумением попадать в ноты, камерностью, депрессией и безумием и до самого конца продолжал бороться с отчужденностью, болью и пустотой. Book of Longing — прекрасное название. Кажется, будто страсть и скорбь в сознании Коэна постоянно менялись местами, и эта неустойчивая валентность соответствует переменчивой и нежной натуре города, где находится памятник ему, где некогда жило так много евреев, а теперь их здесь так мало. Мне говорили, что планируется открыть памятник во второй раз, когда его установят «где‑нибудь напротив синагоги». Возможно, присутствие Коэна смягчит печаль, которой пронизано это место. Мы решили поразмыслить об этом за бокалом вина — тогда‑то мы и заказали «цыганский блин».
Эта малоизвестная история про знаменитого певца Поля Робсона, его друзей и НКВД обнаружилась в звуковом архиве Русской службы Би-би-си. Ее рассказала наша бывшая коллега Надежда Чернова. Недавно она ушла из жизни, но ее история осталась замечательным символом в память о ней и других наших коллегах.
В 1949 году в Москву приехал знаменитый американский баритон и борец за гражданские права Поль Робсон. Он должен был выступать с последним концертом в зале имени Чайковского. Но выступление оказалось под угрозой срыва. Из-за дружбы.
“Была тогда кампания против космополитов, так называемая, но все знали, что это было против евреев, – рассказывал в интервью Русской службе Би-би-си много лет спустя сын певца Поль Робсон-младший. – Но у него в то время были еврейские друзья – особенно, Соломон Михоэлс и Ицик Фефер, с которыми он познакомился в 1943 году, когда они посетили США во время войны”.
Соломон Михоэлс – известный актер и режиссер, во время Второй мировой войны возглавлял Еврейский антифашистский комитет; его гибель в 1948 году в результате спецоперации советских органов госбезопасности была представлена властями в виде дорожно-транспортного происшествия.
Поэт Ицик Фефер тоже работал в Еврейском антифашистском комитете, а параллельно сотрудничал с НКВД. В год приезда Робсона в СССР шла “борьба с космополитизмом”, носившая, по мнению многих исследователей, антисемитский характер.
Параллельный разговор
Поль Робсон попросил о встрече с Ициком Фефером: “Он мой друг”. На что ему ответили, что он то ли на даче, то ли уехал куда-то. А на самом деле Фефер уже год как сидел в камере на Лубянке.
“Тогда он просто сел и сказал: “Я хочу повидаться с Ициком Фефером. Я буду сидеть здесь до тех пор, пока вы его не привезете. Никуда не пойду. Ни на концерт, никуда. Пожалуйста”. В конце концов ему сказали, что, мол, приедет он к вам завтра – пожалуйста, Павел Васильевич, нет проблем”, – вспоминал Поль Робсон-младший.
На фото: Поль Робсон подружился с Ициком Фефером (на фото слева) и Соломоном Михоэлсом (на фото справа) во время поездки делегации Еврейского антифашистского комитета СССР в США в 1943 году
Дочь Михоэлса Наталья рассказывала Русской службе Би-би-си, что семья узнала эту историю от художника Роберта Фалька, который был дружен с Ильей Эренбургом. Тот сообщил ему, что Поль Робсон настаивал на встрече со своими “американскими друзьями”.
“Но ему сказали, что Михоэлс умер от воспаления легких, а Фефер, пожалуйста, можете с ним встретиться. Фефер к этому времени уже год как сидел. К ним на квартиру приехали, открыли шкаф, достали его одежду, привезли ему в тюрьму. Его переодели, и он был доставлен в гостиницу “Москва”, где он (Поль Робсон) остановился…” – вспоминала Наталья Михоэлс.
Ицик Фефер дал знать Полю Робсону жестами, что гостиница прослушивается, вспоминал сын певца. Говорили они по-русски, как бы ни о чем особенном, но подспудно – жестами и записками – у них шел совершенно другой разговор.
“Отец спросил, что с Михоэлсом, а Фефер ответил запиской: Сталин казнил. Потом, отец написал: “А с тобой что будет?” А Фефер рассказал какой-то анекдот, а пальцами провел по горлу. Значит, дал знать, что убьют, наверное”, – рассказывал Поль Робсон-младший.
На прощанье друзья обнялись, и Фефер уехал. Как теперь уже знал Поль Робсон, уехал в тюрьму. Что мог сделать Робсон? Обратиться к властям и умолять их пощадить поэта он не мог. Ведь официально он не знал о заключении Фефера.
Песня еврейских партизан
На заключительном концерте в зале Чайковского, спев свои песни, которые он исполнял на английском, русском, французском, испанском и китайском языках, Робсон объявил, что на бис споет только одну песню – песню еврейских партизан из варшавского гетто.
Робсон сказал, что посвящает эту песню своему другу Михоэлсу, который скончался скоропостижно, а также Феферу, с которым он только что встретился.
Зал замер.
А Робсон заговорил о значении еврейской культуры, о Шолом-Алейхеме, о непреходящей красоте языка идиш, и объяснил по-русски слова песни, которую пел на идише. Раздались оглушительные аплодисменты. У многих на глазах были слезы.
Вернувшись в США, Робсон организовал письмо в защиту еврейского поэта, подписанное американским писателем Говардом Фастом и тогдашним председателем Всемирного совета мира, французским физиком Фредериком Жолио-Кюри.
Это, правда, отсрочило гибель Фефера всего на три года.
“Она находила необычные истории”
Эту замечательную историю рассказала в своей радиопередаче Надежда Чернова, наша бывшая коллега, которая недавно ушла из жизни. Саму радиопередачу мы предложить вам не можем из-за жестких требований по авторским правам.
Надежда Чернова – это псевдоним, взятый из песен Булата Окуджавы.
Сотрудники Русской службы Би-би-си 1970-80-х годов часто брали псевдонимы, чтобы хоть как-то оградить оставшихся в СССР родственников: сама работа на “вражеской” радиостанции могла поставить их под удар. Надежда работала на Русской службе Би-би-си в 1982-1996 годах.
Ее близкие просили называть ее именно так, и мы решили выполнить их просьбу. Она была продюсером и ведущим многих радиопрограмм Русской службы, одна из них была отмечена на Нью-Йоркском радиофестивале. Та самая, про Поля Робсона, Соломона Михоэлса и Ицика Фефера.
Она любила искать – и находила! – необычные истории, в стороне от стандартной новостной повестки.
Коллега Татьяна Берг вспоминает, как Надежда добилась доступа в “самый запретный уголок Скотленд-Ярда – маленький “исторический” музей лондонской полиции.
На фото: Надежда Чернова была продюсером и ведущим многих радиопрограмм Русской службы, одна из них была отмечена на Нью-йоркском радиофестивале
Как-то она узнала, что все еще существует старый паб, где в ХVII веке вершил суд и расправу один из самых яростных охотников за ведьмами. И нашли они его вместе после многочасовых блужданий по сельским дорогам.
После ухода на пенсию Надежда много занималась благотворительностью.
“Последней ее работой было оказание моральной поддержки свидетелям на судебных процессах – есть тут и такая благотворительная организация, – вспоминает Татьяна Берг. – Слушая ее рассказы, я думала, что после такого дня в суде мне самой требовалась бы моральная поддержка. А у нее глаза горели: это же так интересно! Такие разные люди”.
“С потребностью рассказать оставшимся на родине друзьям – и не только близким, но и дальним, а может быть, и незнакомым людям – о том, что удалось увидеть и понять, и работали в советское время сотрудники зарубежных радиостанций, – говорит Мария Карп (работала на Русской службе с 1991 по 2009 год). – Как живут в других странах; как существует общество, не зависимое от государства; как строятся отношения между людьми – все было ново, важно и интересно”.
6 ноября 1931 года газета «Давар» сообщила, что Эстония обратилась во Всемирный почтовый союз с просьбой включить идиш в список языков, используемых при отправлении телеграмм. Далее объяснялось, почему правительство страны, доля евреев в населении которой составляла лишь полпроцента, решило пойти на этот шаг.
«Базирующийся в Вильне Еврейский научный институт (ИВО) отправил в штаб-квартиру Международного почтового союза в Берне заявку на включение идиша в список языков, используемых при отправлении телеграмм, –говорилось в сообщении. – Однако эта заявка была отклонена на том основании, что с подобной инициативой может выступать только государство – член почтового союза. Тогда ИВО обратился в Комиссию по еврейской культуре, действующую в Эстонии в рамках предоставленной евреям культурной автономии. Руководство Еврейского научного института попросило своих коллег попробовать заручиться поддержкой эстонского правительства для обращения в Международный почтовый союз. Эта попытка увенчалась успехом. Правительство Эстонии отправило требуемую заявку в Берн, а министерство связи включило идиш в список языков, используемых для отправки телеграмм внутри Эстонии. Комитет по еврейской культуре передал в Почтовое управление эстонско-идиш словарь, составленный Ш. Тамаркиным и И. Рохлиным».
Южно-Африканский писатель с литвакскими корнями Дэймон Гэлгут стал обладателем Букеровской премии по литературе 2021 г. Награда присуждена ему за роман-сагу “Обещание” о взаимоотношениях белой семьи фермеров и их чернокожей служанки во времена апартеида и после его отмены.
Писатель и драматург Д. Гэлгут, которому через неделю с небольшим исполнится 58 лет, попал в шортлист номинантов Букеровской премии уже в третий раз. Первые два были в 2003 и 2010 годах. Размер Букеровской премии – 50 тысяч фунтов, она считается одной из самых престижных нагад в области литературы на английском языке.
Во вторник, 2 ноября, в Израиле на 93 году жизни скончалась известная правозащитница Дора Рот (Доротка Голдштейн), пережившая Холокост, сообщает Times of Israel. Она была активной защитницей прав переживших Холокост – в 2013 году Дора шокировала весь Кнессет, заявив, что «правительство тратит время на балабольство, а пережившие Катастрофу в это время умирают в нищете».
Вскоре после этого Рот встретилась с тогдашним премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху и обратилась к нему от лица всех, кто пережил Катастрофу. Нетаньяху тогда сказал, что он «очень впечатлен ее словами и тем надрывом, с которым они были произнесены».
Во время Холокоста Рот потеряла родителей. Сама она в течение шести лет находилась в Варшавском и Вильнюсском гетто. По словам женщины, за это время она перенесла туберкулез и была дважды ранена в спину нацистами.
Стоит отметить, что, согласно данным опроса, проведенного в 2021 году, более половины переживших Холокост, живущих в Израиле, до сих пор нуждаются в продуктах питания и товарах первой необходимости, включая очки и слуховые аппараты.
“К этому месту нас привел Путь страданий, который 80 лет назад стал свидетелем презренного и бесчеловечного преступления против почти десяти тысяч каунасцев еврейского происхождения.
Ранее в том же году комендант и бурмистр Каунаса издали Приказ Nr. 15, пункт 4, на основании которого всех каунасских евреев уже изгнали из их домов и обычной жизни: «Все евреи, проживающие в границах Каунаса, с 15 июля до 15 августа должны переехать в пригород Каунаса – Вилиямполе».
В тот октябрьский день на площади Вилиямполе 28 тысяч наших сограждан, которые создавали и развивали город Каунас, были разделены на две половины. Направо – умирать. Налево – временно жить. Направо палачи направляли семьи с маленькими детьми, стариков, женщин и самых слабых.
Мой коллега и старший товарищ Авраам Тори (имя при рождении Авраам Голуб) были узником Каунасского гетто. В своем дневнике описал ужасающую картину, когда матери с разрывающемся сердцем прижимали своих маленьких детей к груди, целую и лаская их, как будто предчувствую, что делают это в последний раз…
На следующее утро у IX форта почти 10 тысяч каунасских евреев ждали смерти, которую принесли не только нацисты, но и их соседи – литовцы. Мы должны смотреть правде в глаза. Это был самый кровавый день в истории современной Литвы. Литовцы, совершившие эти преступления по указанию нацистов, были и всегда останутся преступниками.
Смелой и честной является та нация, которая способна признать, что такие люди были. На нас ложатся не их грехи, а то, что сегодняшнее поколение все еще боится правды, а говоря о правде, ищет более удобные и обтекаемые слова.
У преступлений против человечности нет срока давности.
Преступлениям против человечности нет прощения.
Не может быть терпимости к проявлениям антисемитизма, возникающим и сегодня.
Нельзя закрывать глаза на попытки разделит кровавую историю.
Нельзя позволить этим убийцам достичь своих целей и стереть из памяти евреев Литвы. Следуя по пути примирения, мы должны добиться того, чтобы в учебниках истории появились подробные главы по истории евреев Литвы, об их вкладе в литовскую науки, культуру и общественную идентичность.
Говоря о Литве, мы обязаны говорить об истории евреев, объяснить, как в Литве появился еврейский народ, как он жил здесь, создавал и верил в будущее. Мы должны без страха говорить правду о произошедшей трагедии и ее последствиях, которые и сегодня ощущают оба народа.
Я не один раз говорила о том, что оценку Нации надо давать по лучшим ее представителям, а не худшим. Литва должна гордиться почти тысячью Праведниками народов мира, которые спасали евреев во время Холокоста. Однако мы никогда не позволим затушевать реальную историю – истребление литовские евреев происходило с помощью местных коллаборантов. Признание этого поможет смириться с прошлым и смело и уверенно смотреть в будущее”.
Посол Израиля в Литве Йосcеф Леви посетил мероприятие памяти еврейского поэта и драматурга Моше Кульбака, которое организовала в Вильнюсе белорусская оппозиция.
Памятное мероприятие “Ночь расстрелянных поэтов” состоялось 29 октября. Судьба и творчество М. Кульбака была тесно связана с Вильнюсом.
На фото: посол Й. Леви и лидер белорусской оппозиции С. Тихановская
В штабе Светланы Тихановской отметили, что оппозиция дорожит тем фактом, что евреи сыграли важную роль в истории Беларуси. Оппозиция Беларуси надеется, что у нее получится установить здоровые отношения с Иерусалимом.
Оппозиция надеется, что ее статус в скором времени признает и Израиль, как это сделали США, Великобритания и другие страны. То, что Йоси Леви посетил мероприятия может быть шагом к этому.
Важно, что в МИДе Израиля заявили, что встреча израильского посла с белорусскими оппозиционерами была «аполитичной».
От всего сердца поздравляем Машу Гродникене с юбилеем и желаем самого главного – крепкого, крепкого здоровья, а также любви, тепла и радости от родных и близких, солнца, улыбок и хорошего настроения!
Еврейской общины (литваков) Литвы. Маша является автором многих культурных инициатив ЕОЛ, была организатором и руководителем важнейших мероприятий общины. Благодаря ее усилиям в 2001 г. был организован Первый Всемирный конгресс литваков, ознаменовавший возрождение еврейской культуры в Литве и ставший символом восстановленной Еврейской общины. Незабываемы встречи с интереснейшими людьми науки, культуры и искусства из цикла «Судьбы», инициатором и ведущим которых была Маша. Кроме того, Маша Гродникене внесла огромный вклад в развитие и прославление культуры и истории литваков не только внутри общины, но и во всем еврейском мире.
Дорогая Маша, огромная работа, которую Вы начали, продолжается.
Спасибо Вам за преданность еврейской культуре, за отдачу,
за представление культурного наследия евреев Литвы.
В Израиле с 1 ноября изменили правила въезда в страну для иностранных граждан. Для вакцинированных и выздоровевших людей страна открыта для въезда.
Минздрав Израиля одобрил следующие вакцины: Moderna, Pfizer, Johnson & Johnson/Janssen, AstraZeneca, Covishield, Sinopharm и Sinovac. Также человек может быть привит российским “Спутником V”, если с момента получения второй дозы прошло не менее 14 дней, передает Jerusalem Post.
Иностранцы при въезде должны предъявить справку о негативном ПЦР-тесте, сделанном в течение 72 часов до полета, а за 24 часа до посадки необходимо заполнить декларацию о здоровье на сайте Минздрава Израиля, куда необходимо внести данные из COVID-сертификата.
Помимо этого, для привитых российским препаратом действуют следующие правила. По прилету человек обязан сдать тест на антиген к COVID-19 и сдать ПЦР-тест. Все остальные туристы, привитые одобренным Всемирной организацией здравоохранения препаратом, проходят в аэропорту ПЦР-тест и ждут в изоляции, пока им не отправят результаты.
Вакцинированному “Спутником V” при отсутствии антител будет разрешено пребывание на территории Израиля при условии прохождения карантина 14 дней (с возможным сокращением до 7 дней). Если во время пребывания в стране у иностранца, будет выявлен COVID-19, он должен отправиться в карантинный отель. Все расходы покрываются самостоятельно или за счет страховки.
Также путешественник не должен находиться в “красной” стране в течение последних 14 дней. При этом турист обязан прибыть только в столичный аэропорт Бен-Гурион, и у него не должно быть запрета въезда в страну.
